Трейдер-аналитик (Майкл Маркус)

Как известно, работа в финансовой отрасли связана с постоянным риском потерять свои или чужие деньги и потому те, кому по долгу службы приходится управлять капиталами, должны быть очень ответственными и крайне бдительными людьми. Казалось бы, именно из этого простого и понятно правила должны исходить в своей практике все без исключения банковские клерки, брокеры, кредитные менеджеры и страховщики. Однако, как показывает опыт недавних лет, порой финансисты пускаются на самые отчаянные эксперименты, расплатой за которые становятся их собственное разорение или огромные потери их доверителей. Особенно впечатляет случай с трейдером инвестиционного банка «Сосьете Женераль» Жеромом Кервьелем, умудрившимся в 2007 году открыть позиции по фьючерсам на пятьдесят миллиардов евро и в итоге опустошившим карман своих работодателей на пять миллиардов евро.

Возможно, такая же бесславная карьера ждала бы и прославленного трейдера Майкла Маркуса, который пришел в большую биржевую торговлю фактически с улицы и сразу же проявил там себя как отчаянный авантюрист, готовый без раздумий и колебаний поставить на карту как собственные сбережения, так и деньги своих родных и близких. К счастью, под ударами целого ряда опустошительных проигрышей он наконец отказался от избранной им поначалу безрассудной тактики, взялся за дело всерьез и в итоге не только смог впоследствии получить на биржевых площадках огромные прибыли, но и войти в число крупнейших трейдеров мира.


Впечатляющий рост капитала

Свой большой путь в биржевую торговлю Майкл начал как аналитик-исследователь товарных рынков. Перед этим он успел приобрести некоторый опыт участия в торгах, однако, мягко говоря, не добился в этом деле больших успехов. Вовремя подвернувшаяся должность штатного аналитика позволила ему глубоко вникнуть в суть торговых операций, изучить закономерности рынка и наметить новые, уже осмысленные пути к прибыли. Позже судьба привела его в фирму «Commodities Corporation», которой понадобились специалисты по управлению капиталом, и умудренный своим предыдущим печальным опытом Маркус добился в ней впечатляющих показателей. За небольшое время ему удалось пополнить капитал компании на сумму, которая оказалась больше, чем доход, принесенный всеми его коллегами, вместе взятыми. А по итогам десяти лет работы Маркусу удалось увеличить счет этой фирмы в две с половиной тысячи раз.

Известный биржевой «летописец» Джек Швагер, пожелавший взять у Маркуса интервью, считает его одним из лучших трейдеров, которых он знал. Воспоминаниями о биржевых буднях Майкл решил поделиться на своей вилле в Южной Калифорнии. Она представляла собой два дома невдалеке от его личного пляжа. На Швагера произвели большое впечатление тяжелые крепкие ворота, которыми традиционно избегавший публичности Маркус отгородил свое поместье от большого мира.

Из рассказа Майкла стало ясно, что в торговое ремесло его привел случай, причем довольно-таки «несчастный». В конце шестидесятых годов, окончив университет Джона Хопкинса, он получил стипендию Кларкского университета, чтобы писать диссертацию для получения степени доктора философии в сфере психологии. Затем его ждала блестящая преподавательская карьера, и ни в какой другой профессии он себя даже не представлял. «Тогда-то через нашего общего приятеля я и познакомился с этим парнем, Джоном». Можно сказать, что на этом спокойная жизнь молодого и многообещающего вузовского сотрудника Маркуса закончилась, так как дальше события развивались, как в приключенческом романе или даже как в примитивных комиксах. Новый знакомый, оказавшийся старшекурсником с того же факультета, заявил Майклу, что точно знал, как можно гарантированно удваивать личный капитал в течение двух недель. Похоже, что молодой ученый Маркус испытывал в то время некоторые финансовые трудности, ибо эта неожиданная идея настолько его увлекла, что он даже не стал вникать в суть дела и полностью доверился Джону.

Биржа чем-то похожа на ипподром

В итоге за довольно демократичное вознаграждение в 30 долларов в неделю, а также бонусы в виде картофельных чипсов и газировки Джон стал никем иным как «советником Майкла по торговле на товарных рынках». Он смело вручил этому «управляющему» свою кровную тысячу долларов, то есть все, что сумел на тот момент накопить. Вместе они отправились в контору «Reynolds Securities», располагавшуюся в Балтиморе, причем по такому случаю Маркус надел свой единственный парадный костюм. Офис произвел на него сильное впечатление, так как располагался в роскошном здании и был заставлен дорогой мебелью. В центре всеобщего внимания находилось котировочное табло, смотреть на которое трейдерам приходилось с балкона через бинокль. Это тоже понравилось Майклу, поскольку во многом напоминало наблюдение с трибуны за скачками.

«Я впервые осознал, что дела могут обернуться скверным образом, когда голос из громкоговорителя предложил покупать соевую муку». Не долго думая, компаньоны отдали приказ о покупке, и, как только он был исполнен, цифры на табло с характерным чиканьем устремились в сторону понижения. Опомнившись, Майкл закрыл сделку, но успел потерять на ней сотню долларов. Следующая торговая авантюра была связана с кукурузой и прошла по такому же сценарию. Оказалось, что Джон совершенно не разбирался в этом деле, а целиком доверившийся ему Майкл и представления не имел ни о товарных рынках, ни о торговле, ни о размерах покупавшихся им контрактов.

Неудивительно, что их с Джоном следующая сделка с пшеницей тоже провалилась. Тогда они решили снова «заняться» кукурузой, и в этот раз на фиксацию убытков ушло уже не две минуты, а целых три дня, что для новых «трейдеров» было настоящей удачей. «Мы оценивали свой успех по числу дней до фиксации проигрыша». На этих операциях Майкл терял по сто-двести долларов, и когда его капитал истощился наполовину, Джон предложил «план спасения». Он заключался в покупке августовских контрактов по свиной грудинке и продаже февральских. По мнению старшекурсника, этот замысел был просто идеален, и проиграть на новой сделке было уже невозможно.

«Смысл этого плана я понял довольно смутно, но согласился». Деловые партнеры были так уверены в удаче, что даже не стали следить за котировками на табло, и отправились обедать. Когда они вернулись в биржевой зал, то оказалось, что до полного краха оставался один шаг. Маркус был смятен и потрясен, он с трудом верил в то, что все пошло вовсе не по намеченному Джоном «верному» плану. Тот же устремился к биржевому табло и, гневно потрясая кулаком, возмутился, что «никто не хочет гарантированно заработать». Уже потом незадачливый инвестор Маркус узнал, что «идеальная» комбинация была в корне ошибочной, так как августовская грудинка не поставлялась по февральскому контракту. Надо заметить, что Маркус обладал поистине ангельским терпением, поскольку лишь после этого решил порвать с Джоном и отказаться от его консультаций по поводу успешного ведения торгов. «Ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни!» - заявил тот и сообщил, что отправляется на Бермуды работать мойщиком посуды, чтобы заработать на игровой депозит, который был нужен для внесения в качестве залога для дальнейшей работы на бирже.

Фортуна упряма и переменчива

Дальше Майкл решил действовать самостоятельно, добыл еще пятьсот долларов и принял участие в торгах по серебру. Увы, фортуна оставалась к нему по-прежнему неблагосклонна, однако он был убежден, что ему просто не хватало некоторых важных для этой профессии навыков, и не остановился. Тем более, что умерший отец оставил ему страховку на три тысячи долларов, и применение им Майкл, несмотря на сопротивление матери, уже нашел! Правда, на этот раз он решил не повторять прежних ошибок и несколько повысить свою биржевую квалификацию. Подспорьем ему стали учебники Честера Келтнера по торговле соевыми бобами и пшеницей, а также выпускавшийся им бюллетень, в котором он давал советы по выбору торговой тактики в текущей ситуации. Майкл не стал изобретать велосипед и поступил согласно первому же попавшемуся совету, купив пшеницу. И не прогадал, так как смог добыть по четыре цента на бушель. «Эта первая победа была очень волнующей».

Спустя небольшое время, когда котировки вернулись на уровень этой покупки, Маркус опять рискнул провести сделку, и опять ему повезло, причем в этот раз он обошелся без рекомендаций из бюллетеня. «Я почувствовал, что у меня развивается чутье на торговлю». Похоже, что одновременно он вышел из полосы неприятностей, так как дальше ему крупно везло. В 1970 году он, согласно идеям Келтнера, приобрел несколько декабрьских контрактов на кукурузу. Именно в том сезоне на ее посевы обрушилась жестокая напасть в виде всепоглощающей саранчи, и Маркус впервые зафиксировал крупную прибыль. На этом он решил не останавливаться и пополнил свой портфель соевыми бобами, пшеницей и опять же кукурузой, действуя как на основе авторитетного бюллетеня, так и руководствуясь своими предчувствиями. И они его не обманули, так как к концу весьма удачного для него лета он умудрился сколотить капиталец размером тридцать тысяч долларов, что для него было просто космической суммой. ««Такой успех — это лучшее, что есть на свете», — подумал я тогда». Свою прибыль он получил как в момент роста котировок, так и в момент их падения.

Осенью того же года Маркус поступил в аспирантуру в Уорчестере, однако его мысли были очень далеки от диссертационной работы, поэтому в учебное время он нередко наведывался в фирму «Paine Webber», чтобы снова окунуться в мир торговли. В конечном итоге жажда наживы возобладала над тягой к знаниям, и Маркус через несколько месяцев решительно расстается с аспирантурой, чтобы перебраться в Нью-Йорк. Уже весной 1971 года он снова ощутил желание попробовать свои силы на зерновом рынке, и оно нашло поддержку в появившейся тогда интересной теории о том, что обогатившая его саранча удачно перенесла зимние холода и снова наведается на фермерские поля. «Я решил, что на этот раз крупно поставлю на саранчу», - вспоминает Маркус. Под свою новую масштабную авантюру он занял у матери двадцать тысяч долларов и добавил к ним собственные тридцать тысяч. Не размениваясь по мелочам, он накупил ровно столько контрактов по пшенице и кукурузе, сколько можно было приобрести под залог в полсотни тысяч долларов. Увы, в этот раз он с кукурузой крупно прогадал, так как после начала торгов котировки не только обвалились, но и моментально уперлись в нижний ценовой предел. Маркус отлично понимал, что ему надо было выскакивать с рынка, но его воля и мысли были парализованы видом меняющихся на котировочном табло цифр. Его не оставляла надежда на то, что падение цен прекратится, однако этого так не случилось. Оказавшуюся убыточной позицию пришлось закрывать на следующее утро, и после подведения неутешительных итогов ставки на новое поколение саранчи выяснилось, что Майкл полностью лишился своих денег и потерял больше половины того, что взял взаймы у матери. «Это послужило мне уроком: не ставь на все».

Торговец "под прикрытием"

Глубоко подавленный провалившейся аферой Маркус понял, что ему придется искать себе работу. Правда, задача эта оказалась непростой, и не только потому, что экономика страны пребывала в состоянии упадка. Майкл просто не хотел заниматься ничем иным кроме полюбившейся ему торговли, и в итоге влился в ряды компании «Reynolds Securities», где занял должность аналитика товарных рынков. Он снова оказался в родной стихии, так как в офисе мог через стеклянную перегородку наблюдать за работой брокеров. «Биржевой зуд у меня еще не прошел, и мне было мучительно слышать их оживленные крики и видеть, как они торгуют». Правда, принять участие в так сильно манившем его биржевом действе Майкл не мог, ибо аналитикам торговать строжайше запрещалось. Чтобы обойти это препятствие, Маркус завел счет в другой компании и на деньги, занятые у брата, матери и знакомой, снова бросился в водоворот рыночного азарта. Правда, при этом ему пришлось создать систему шифрованных сообщений, с помощью которых он скрывал от коллег смысл своих переговоров с брокером. Тщательно прятать приходилось и эмоции, которые он испытывал как от выигрыша, так и от неудачной сделки. «Я постоянно находился в состоянии стресса, но об этом вряд ли кто-то подозревал. Я весь извелся, потому что хотел торговать открыто, безо всяких ухищрений».

При этом торговавшему «под прикрытием» Маркусу гораздо чаще приходилось скрывать вовсе не радость, а огорчение. Ведь в большинстве случаев он проигрывал, так как все еще не освоил мастерство трейдера в полной мере. Разорвать порочный круг непрерывных займов и дальнейших проигрышей ему помогла судьбоносная встреча с очень талантливым и невероятно везучим торговцем Эдом Сейкотой. По окончании Массачусетского технологического института он написал компьютерную программу, позволявшую применять в биржевой практике технические системы, и фактически оказался пионером в этой области. Эд предложил Маркусу войти в его исследовательскую группу и торговать на бирже с собственного счета. Майкл охотно согласился, - тем более, что получал возможность напрямую перенимать у Сейкоты его торговый опыт. Особенностями стратегии Эда было применение проверенных временем биржевых правил и следование в русле царившей на рынке тенденции. Именно Эд объяснил Майклу, как нужно предотвращать разорительные потери, и поделился рецептом удержания выгодных позиций.

«Эд был превосходным примером для подражания», - вспоминает Маркус. Сейкота был способен сохранять медвежью позицию даже вопреки общим бычьим предчувствиям, если видел, что тенденция рынка оставалась медвежьей. Общение с Сейкотой позволило Майклу стать намного терпеливей и сдержанней в своей игре, однако даже в присутствии наставника Маркус порой подчинялся азартным порывам, за что расплачивался очередным проигрышем. Эти потери очень сильно били его по карману и угнетали его психику, поэтому порой он, вздымая очи, задавался вопросом, действительно ли он ужасно глуп. И ему казалось, что кто-то отвечал ему, что он не глуп, но должен проявлять настойчивость. Поддержку бедолаге-трейдеру удалось найти не только в общении с высшими силами. Именно тогда ему повстречался брокер Амос Хостеттер, трудившийся в компании «Shearson». Он прекрасно разбирался в биржевом деле и торговал с хорошей прибылью, похвально отзывался о составлявшихся Маркусом аналитических отчетах и вдобавок ко всему оказался приятным в общении человеком. Под влиянием Амоса Майкл стал еще более горячим приверженцем методов, которые успел перенять у Эда. «Я впитывал одни и те же принципы из двух источников».

Долгожданная белая полоса

Знакомство с двумя успешными брокерами положительно повлияло не только на торговую тактику Маркуса, но и на весь его образ мыслей. В частности, его рыночные рекомендации стали гораздо объективней, так как сам он наконец унял свой азарт и набрался терпения. Правда, при всем желании применить новые принципы на деле он не мог себе этого позволить, так как ему банально не хватало денег. Чтобы их добыть, он сумел со своей скудной зарплаты, составлявшей 12500 долларов в год, наскрести 700 долларов. Но и этого было недостаточно для открытия счета, и на помощь пришел приятель, предоставивший еще 700 долларов. В тот момент, пришедшийся на 1972 год, рынок был опутан цепями никсоновского замораживания цен. Например, фанеру запрещалось продавать дороже, чем по 110 долларов за тысячу квадратных футов. Именно эту товарную позицию Маркус тогда отслеживал для своей компании, и потому отлично знал о нехватке фанеры на наличном рынке. Он внимательно следил за тем, как фанерные котировки достигли 110 долларов, а потом поползли выше этого предела и поднялись до 110,2. Таким образом, на рынке фьючерсов установленная законом цена была превышена, но, несмотря на многочисленные попытки Маркуса выяснить, чем это было чревато для трейдеров, ответа на этот вопрос он так и не получил. Оказалось, что на рынке возникла правовая пустота, и наказания за нарушение закона не последовало. Уже на следующее утро котировки доползли до 110,8 долларов, и осмелевший Маркус приобрел один контракт. В ходе дальнейших торгов фанера подорожала до 200 долларов, и Майклу удалось нарастить позицию, тратя на это текущую прибыль. Примечательно, что в пойманный им восходящий поток не спешили включаться другие участники рынка, поскольку одни перестраховывались на случай репрессий за нарушение закона, а другие просто еще не освоили фьючерсные инструменты торговли.

В итоге за несколько месяцев, потраченных на операции с фанерой, Маркус взрастил свои семьсот долларов до двенадцати тысяч. Тогда ему пришло в голову, что нечто подобное можно было провернуть и с пиломатериалами, и он купил их приблизительно по 130 долларов. Увы, именно в этот момент правительство наконец обратило свой разгневанный взор на фьючерсный рынок, и один чиновник сообщил, что за намерение «разогреть» пиломатериалы так же, как это было сделано с фанерой, спекулянтов ждет праведный суд. Сразу после этих слов цены на пиломатериалы рухнули, как деревья под напором утреннего шквала, и Маркус ушел в такой глубокий минус, что уже в который раз за свою карьеру оказался на грани разорения. От его двенадцати тысяч осталось всего четыре, а заметившее наконец «биржевую вольницу» правительство еще две недели продолжало рвать и метать, постоянно выступая с угрозами в адрес торговцев. «Это были самые худшие две недели в моей жизни. Каждый день, приходя в офис, я был почти готов сдаться». Похоже, что прежняя удаль Маркуса, всегда без колебаний шедшего на самые отчаянные торговые риски, действительно улетучилась, так как из-за волнения он даже не мог одолеть охватившую его руки дрожь. «Этот был последний раз, когда я все ставил на одну сделку». Правда, в этот раз ему повезло намного больше, чем когда-то со свиной грудинкой и кукурузой, поскольку под давлением нараставшей нехватки товара правительство не решалось окончательно перекрыть кислород фьючерсному рынку. В итоге он все же развернулся вверх, и сохранивший несмотря на отчаяние свою позицию Маркус мог вздохнуть с облегчением. Ведь его четыре тысячи долларов доросли до двадцати четырех тысяч, но все равно «после этого ужасного случая» он навсегда отказался от лихих торговых маневров.

Следующий, 1973-й год, наконец-то принес многострадальному трейдеру Маркусу удачу. Обнаружив возникший на многих товарных рынках острый дефицит, правительство наконец отменило ценовые ограничения, и котировки моментально устремились ввысь практически по всему биржевому спектру. Бычья тенденция оказалась настолько мощной, что цены росли как на дрожжах, и с 24000 долларов Майкл смог увеличить свой счет до 64000. Еще через несколько месяцев он перевалил за стотысячный рубеж, и этих денег Маркусу хватило, чтобы начать торговлю на Нью-Йоркской хлопковой бирже. Несколько позже он попробовал себя и на финансовых рынках.

Времена меняются, и биржи меняются вместе с ними

По мнению Маркуса, на ранних этапах его карьеры получить на бирже прибыль было намного легче, чем через полтора десятилетия, когда в торговле почти не осталось энтузиастов и дилетантов и за дело взялись управляемые профессиональными финансистами инвестиционные фонды. Снизилось за это время и пространство для спекулятивных маневров, поскольку, например, на рынке валюты стало ощущаться активное присутствие центральных банков. Большое влияние на валютные котировки стали оказывать и политики, что заметно усилило риски разорения торговцев из-за неожиданных проявлений «высочайшей воли». Маркус вспомнил, как в первый президентский срок Рейгана, когда доллар был очень дорогим, он мог спокойно открывать позиции на шестьсот миллионов немецких марок, что составляло тогда примерно триста миллионов долларов. «Это был отличный стиль. Тогда я был, вероятно, одним из крупнейших валютных трейдеров мира, включая и банки». Правда, играя по-крупному, он был вынужден спать урывками и вскакивать с кровати каждые два часа, чтобы узнать, куда устремились котировки. Такой бешеный рабочий ритм позволял ему отслеживать уровни открытия валютных торгов в Лондоне, Цюрихе, Гонконге и Австралии, что, однако, разрушило его семейную жизнь. Со временем Маркус заметно охладел к валютным операциям, так как обнаружил, что они попали в полную зависимость от центральных банков, не привыкших афишировать свои рыночные намерения.

Опасность непредсказуемых решений центральных регуляторов Маркус проиллюстрировал примером из своего опыта. В эпоху его активной торговли валютой он как-то держал очень крупную позицию по немецкой марке. Вдруг на биржевом горизонте появился Бундесбанк, решивший «расправиться» со спекулянтами. Уже через пять минут после соответствующего заявления Маркус потерял два с половиной миллиона долларов и потому поспешил закрыть сделку. Правда, еще через полчаса котировки полностью восстановились до исходного уровня, так что, если бы Майкл не выскочил с рынка, утраченные им за несколько минут миллионы вернулись бы к нему целыми и невредимыми.

Талантливый ученик

Как когда-то решающую роль в становлении Маркуса-трейдера сыграли Сейкота и Хостеттер, так и он сам спустя время серьезнейшим образом повлиял на делавшего первые шаги в торговую профессию Брюса Ковнера. Майклу сразу удалось разглядеть в этом писателе и преподавателе грамотного специалиста, перспективного финансиста и будущего талантливого брокера. На собеседовании, состоявшемся во время первой встречи с Ковнером, матерый трейдер и профессиональный аналитик Маркус, торговавший по пятнадцать часов в сутки, не смог выявить ни одной области финансовых знаний, о которой бы этот простой энтузиаст и новичок не имел ясного представления. Маркус считает, что добиться впечатляющих успехов Ковнеру помогла его объективность, то есть способность видеть рынок таким, каким он является в действительности, а не предстает в собственном или чужом воображении. Майкл постарался передать Брюсу как собственный профессиональный опыт, так и те навыки, которые сам когда-то усвоил у Эда и Амоса. Свои лучшие сделки Маркус провел именно во время совместной работы с Брюсом. В некоторые годы этого сотрудничества Майклу удавалось зарабатывать по триста, а Брюсу — по тысяче процентов прибыли. Неудивительно, что Маркус считает Ковнера "очень одаренным человеком".

Отличная статья! Прекрасный пример, что без знаний и опыта всегда на бирже уйдешь в долги.