Инвестомания (025): Торговые роботы. Миф или Реальность?

Представляем двадцатый пятый выпуск проекта Инвестомания


Тема: Торговые роботы. Миф или Реальность?

Послушать интервью:


Скачать mp3-файл (53:05, 72.9 Мб, 192 kbps)

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ИНТЕРВЬЮ:

• Что такое торговые роботы и принципы их функционирования?

• Торговые роботы как способ дополнительной капитализации по портфелю ценных бумаг

• Разновидности торговых роботов в текущих инвестиционных реалиях

• Рекомендации по выбору торговых роботов

• Существующие альтернативы торговым роботам

• Плюсы и Минусы в управлении портфелем ценных бумаг с использованием торговых роботов

ОСНОВНЫЕ ЦИТАТЫ:

• Если говорить о нашем фондовом рынке, то сейчас он переживает переломный момент – момент изменения тренда.

• В настоящий момент основная масса денежных средств на рынке – это средства, как правило, российских фондов, то есть сейчас очень хороший рынок для роботов.

• Роботу без разницы, чем торговать. Он может торговать акциями, валютой, фьючерсами на нефть, на золото, на все, что угодно.

• Больше всего по коду и по времени работы робота занимает именно отработка ситуаций, которые бывают критическими для любого алгоритма.

• Я бы посоветовал начинающим роботописателям попробовать готовые решения роботов либо заняться аналитикой и делать роботов, которые не так критичны в скорости, чтобы не участвовать в гонке вооружений с остальными участниками, которые на рынке уже давно.

• Использование одного робота с одним крупным сбоем, о котором ты не знал, может быть критично для всего твоего счета и портфеля, который может быть несопоставим с твоей дальнейшей жизнью на бирже. Если же у тебя много роботов, то вероятность того, что ты с помощью одного робота потратишь сразу все свои деньги, довольно низкая.

• Чем больше ликвидность, тем больший смысл имеет использование робота.

• Стратегии должны быть разными, и чем большее количество инструментов в них участвует, тем лучше.
• Самые большие доходы у роботов бывают из-за неадекватности рынка, когда рынок принимает какие-то неадекватные решения, либо когда бывает сбой другого робота, который раздает деньги.

• В большинстве случаев, если брать тех роботов, которые стабильно и регулярно зарабатывают, то это те роботы, которые используют простые принципы, вызванные не только скоростью, но и самой рыночной инфраструктурой.

• Чем больше площадок в России, тем лучше, и тем вольготней жить роботам.

• Если взять российский рынок, то он уже практически рынок роботов, то есть большинство сделок происходит с использованием роботов.

• Чем больше изменений происходит именно в инфраструктуре биржи, тем сложнее жить роботам, которые зарабатывают на ней.

• Самый большой плюс роботов – это их стабильность.

Павел Бор: Добрый день, дорогие друзья! В эфире очередной выпуск проекта «Инвестомания». В студии с вами я, Павел Бор. У меня в гостях Юрий Савицкий, начальник управления алгоритмической торговли инвестиционной компании «ЦЕРИХ Кэпитал Менеджмент». Сегодня мы поговорим о торговых роботах. Юрий, добрый день.

Юрий Савицкий: Здравствуйте.

Павел Бор: Сегодня хотелось бы осветить тематику торговых роботов как способа дополнительной капитализации по портфелю. Сейчас на рынке существуют различные торговые системы, и интерес к ним все больше и больше. Расскажите, пожалуйста, подробнее, что это такое, что такое «торговый робот», и насколько он применим в текущих инвестиционных реалиях. Можно ли сейчас на рынке говорить о них всерьез?

Юрий Савицкий: Сегодня существует множество видов торговых роботов. Есть роботы – полноценные автоматы, которые полностью и целиком совершают все действия. То есть они оценивают рыночную ситуацию, принимают решения о покупках и продажах ценных бумаг, совершают эти сделки, контролируют позицию, капитал и управляют рисками любого портфеля. Также есть роботы, которые выполняют какие-то необходимые для инвесторов задачи, например, управляют их заявками. Если инвестор хочет купить ценную бумагу, робот помогает ему купить ее по наиболее выгодной цене. Есть роботы, которые выполняют приказ от инвесторов либо приказ от каких-то стратегий, которые генерят им сигналы на покупку и продажу ценных бумаг.

Павел Бор: Какие виды роботов существуют, и есть ли какая-либо их градация?

Юрий Савицкий: Каждый делит роботов по своим градациям. Роботы могут производиться для тех, кто занимается высокочастотной торговлей, это High Frequency Trading, то есть это те роботы, которые выставляют несколько сотен, а то и тысяч заявок в секунду. Все остальные роботы выставляют заявки с более медленной скоростью. Также есть роботы, которые помогают инвесторам совершать сделки, они выполняют одну конкретную функцию. То есть, если инвестору, например, нужно купить большой объем ценных бумаг, он не ставит одну большую заявку, влияя на рынок, а запускает торгового робота, который аккуратненько покупает нужное количество ценных бумаг в течение дня, двух дней, недели.

Павел Бор: То есть происходят некие маленькие манипулятивные сделки посредством робота?

Юрий Савицкий: Почему манипулятивные? Каждый человек хочет купить ценную бумагу по своей цене. Зачем влиять на рынок своим объемом заявки, если ты можешь аккуратно ее покупать? Раньше человек, решивший купить на 100 миллионов рублей акций «Газпрома», сидел и каждую минуту покупал их по 100 штук, и тем самым он в течение 2-3 дней набирал позицию. Сейчас, чтобы не загружать человека, который должен смотреть на рынок и покупать эти акции «Газпрома», это делает робот.

Павел Бор: Юрий, а что вообще сейчас происходит с рынком? В каком состоянии сейчас фондовый рынок?

Юрий Савицкий: Если говорить о нашем фондовом рынке, то сейчас он переживает переломный момент – момент изменения тренда. В предыдущем году и в начале этого года наш рынок потерял корреляцию с западными рынками, поскольку на него оказывают влияние геополитические факторы. На текущий момент наш рынок растет медленнее, чем любой западный рынок, в том числе и рынки Германии, США.

Павел Бор: Вы говорите, что наш рынок потерял корреляцию с западными рынками, и на фоне происходящих внешнеполитических событий многие зарубежные инвесторы, инвестиционные фонды выводят свои капиталы из России, тем самым нивелируя свое влияние здесь на нас. Или все-таки основная денежная масса – это иностранные средства?

Юрий Савицкий: Если посмотреть на рынок, то в настоящий момент основная масса денежных средств – это средства, как правило, российских фондов, то есть сейчас очень хороший рынок для роботов. Я думаю, что на российском фондовом рынке около 70% сделок совершают именно роботы, торговые автоматы. Людей, которые совершают заявки, вводя их вручную в самый популярный в России терминал Quik, с каждым днем становится все меньше и меньше. К этому терминалу сейчас пишутся маленькие решения, которые позволяют вводить заявки в 10 раз быстрее, чем это делается в обычных условиях.

Павел Бор: Роботы предназначены для профессиональных участников, или же обычный рядовой инвестор, открывший счет в любой инвестиционной компании и подключившийся к бирже, к торгам, может использовать робота? Насколько массовое распространение получили роботы среди рядовых инвесторов?

Юрий Савицкий: Есть разные виды роботов. Есть роботы, которые довольно тяжелы в обслуживании, в инфраструктуре. Их используют, например, профессиональные участники либо серьезные алгоритмические команды, которые торгуют на российском фондовом рынке. Есть довольно простые роботы, основанные на простых принципах, которые помогают рядовому инвестору совершать сделки, управлять своими рисками, снижать риски по портфелю и увеличивать свою доходность. То есть они убирают именно психологический фактор начинающего инвестора.

Павел Бор: Вы говорите, что существует два вида роботов – для профучастников и для обычных инвесторов. Насколько эти роботы понятны для человека, насколько их отличие, скажем так, функционально? Значит ли это, что роботы для обычных рядовых инвесторов существенно упрощены по сравнению с роботами профучастников, и не существует ли здесь какой-то дискриминации?

Юрий Савицкий: Любой участник биржи может сделать любого робота, который используется и профучастниками. Единственное, возрастает стоимость инфраструктуры под такого робота. Она вырастет в десятки раз по сравнению с затратами, когда участник приходит к брокеру, открывает обычный счет и пишет какого-нибудь вспомогательного робота, который торгует на его счете. Если посмотреть основную тенденцию торговли, то сейчас есть 2 вида активных роботов – участников рынка, которые торгуют очень быстро. Если ты хочешь быть первым и хочешь опережать других участников, видя какие-то изменения на рынке, в стакане, либо какие-то новости, то у тебя должна быть очень быстрая инфраструктура и очень быстрые вычислительные мощности, которые должны находиться чуть ли не рядом с ядром биржи, исполняющим эти заявки. Этот вид роботов очень дорогой, очень тяжелый в обслуживании. У каждой известной на рынке популярной алгоритмической команды свой софт, который отправляет заявки, анализирует рыночную информацию. Алгоритмы немного отличаются, но торгуют все приблизительно одно и то же, и у всех большая тяжелая инфраструктура, которая занимает стойки, а то и несколько стоек на бирже именно по объему.

Павел Бор: Правильно ли я понимаю, что роботов предоставляет не биржа?

Юрий Савицкий: По сути роботов предоставляют брокеры, но они предоставляют немного других роботов. Это как бы вспомогательные роботы, помогающие человеку эффективнее торговать.

Павел Бор: Давайте коснемся чуть глубже вспомогательных, более понятных роботов.

Юрий Савицкий: На текущий момент одной из самых популярных услуг на рынке является автоследование. В чем его суть? У любого брокера есть клиенты, которые регулярно зарабатывают деньги на бирже, и есть клиенты, которые начинают, но у них результат близок к нулю либо отрицательный. И вот, чтобы помочь второй группе клиентов, профессиональные трейдеры либо профессиональные клиенты, торгующие на бирже, готовы информировать всех остальных о своих сделках. В чем здесь заключается смысл? Например, человек, успешно торгующий на бирже, покупает «Газпром». Он показывает эту сделку всем остальным участникам, которые готовы за нее заплатить. Эти участники могут либо ее повторить и тоже купить «Газпром» вместе с ним, либо они могут посмотреть на его сделку и принять какое-то свое решение, например, «Газпром» продать. При этом участник, который предлагает другим участвовать в своей сделке, получает за них какое-то вознаграждение. Здесь самый популярный способ – получить часть прибыли того участника, который повторил его сделку.

Павел Бор: А этот процент прибыли фиксированный или плавающий?

Юрий Савицкий: В основном он плавающий, но он близок к доверительному управлению, когда клиент доверительного управления платит доверительному управляющему.

Павел Бор: То есть, правильно ли я понимаю, что человек, чьи сделки транслируются в терминал, дает свое согласие и на успех, и на провал?

Юрий Савицкий: Да, конечно. И тот человек, который повторяет его сделки, он повторяет и его успех, и его провал.

Павел Бор: Если риски делятся, и доходность, и риски в паритете?

Юрий Савицкий: Риски не делятся. Каждый человек, который принимает инвестиционное решение, весь риск берет на себя, независимо от того, сделано это по сигналу, который ему кто-то дал, или он этот сигнал принял сам, посмотрев новости, посмотрев РБК. Он принимает решение купить «Газпром» и покупает его. То есть риск владельца счета непосредственно на том человеке, который нажал кнопку «сделать», либо он нажал такую кнопку, чтобы все сделки успешного человека транслировались на его терминал и автоматически исполнялись. Риск все равно на том, на чьей стороне стоит терминал, и он нажимает на кнопки, либо на роботе, который помогает выполнять заявки автоматически.

Павел Бор: В чем здесь отличие от классического доверительного управления, которое так же, как услуга, присутствует на рынке?

Юрий Савицкий: Эта услуга наиболее изменяемая, наиболее интересная частному клиенту, потому что, во-первых, он всегда видит доходность у тех людей, у которых он может покупать те решения, которые ему прилетают в виде сделок. Второе – он может комбинировать непосредственно уже не сами ценные бумаги, а стратегии, на основании которых совершаются эти сделки. Например, есть 10 управляющих, которые действительно успешны на рынке, и любой участник фондовой биржи может сказать: «Я хочу повторять за всеми этими 10-ю управляющими». При этом график его доходности будет более плавным, чем, если бы он повторял за одним участником рынка ценных бумаг.

Павел Бор: К каким инструментариям применимы торговые роботы? Это акции, облигации, фьючерсы? Они как-то отличаются в зависимости от инструмента?

Юрий Савицкий: В основном алгоритмы одни и те же. То есть роботу без разницы, чем торговать. Он может торговать акциями, валютой, фьючерсами на нефть, на золото, на все, что угодно. То есть принцип работы всех роботов приблизительно схож.

Павел Бор: Сейчас на рынках есть небольшое недопонимание со стороны институциональных инвесторов. Существующая геополитика заставляет зарубежные капиталы с очень большой осторожностью приходить на рынки. Соответственно, емкость рынка, и биржевого, и внебиржевого, становится все меньше и меньше. Насколько в текущих условиях целесообразно использовать роботов в повседневной дневной торговле, так называемый интрадей? Или же все-таки роботы используются локально, точечно?

Юрий Савицкий: На мой взгляд, если мы видим панику, которую вызывает геополитический фактор, то страху и панике подвержены именно те люди, которые не используют роботов, и они совершают необдуманные сделки. Роботы же именно на этом и зарабатывают. То есть сейчас на текущем рынке очень хорошее время для роботов. Оттого, что есть геополитический фактор, и есть какие-то страхи у западных участников, они вдруг начинают продавать свои большие портфели. И вот эти необоснованные продажи – регуляторные либо связанные с геополитикой, с войной, с чем угодно, они делают доход именно у тех участников, которые торгуют систематически, с использованием алгоритмов, и у которых алгоритмы построены на безрисковых факторах. То есть любые арбитражные стратегии в этом рынке сейчас очень доходны.

Павел Бор: Вы говорите, что сейчас около 70-80% сделок совершается с помощью алгоритмов, то есть лишь 20%, 1/5 часть, остается на торговлю людьми. Почему люди выбирают роботов? Ведь здесь есть риск того, что могут быть сбои. Бывают ли сбои, и что делает робот в случае, если какой-то алгоритм непонятен, или произошел сбой со стороны биржи или со стороны самого робота?

Юрий Савицкий: Тут все зависит непосредственно от самого робота. Если говорить про текущих роботов, которых, например, используем мы, то сам код робота, сам принцип, по которому робот принимает решения, это, наверное, 1/10, а то и 1/20 часть от всего кода робота. В основном большая часть кода – это именно управление рисками и обработка исключений. Бывают такие случаи, когда приходят ложные, ошибочные сведения с биржи, и робот должен принять правильное решение. Бывает так, что робот не может совершить сделку, когда он ее видит на рынке. Больше всего по коду и по времени работы робота занимает именно отработка ситуаций, которые бывают критическими для любого алгоритма. Например, возьмем случай с прошлой недели. На бирже двигались котировки, стаканы, но часть роботов, которые работают напрямую через биржу, в том числе и клиенты, которые работаю напрямую не через биржу, а через Quik, не могли выставлять заявки. То есть они заявки могли выставлять, но они не видели результат – исполнилась ли их заявка. Что происходило с роботом? Робот смотрит, что надо купить по такой-то цене. Он отправляет заявку на биржу и не понимает, что с ней происходит. Он ждет какое-то время и думает: «Видимо, заявка не прошла, давай-ка я еще раз по этой же цене ее закуплю». И если робот довольно быстрый, он выставит большое количество заявок. Когда ты попадаешь на такую ошибку, ты понимаешь, что у тебя количество заявок должно быть ограничено, и ты допишешь кусок кода, который определяет, сколько максимально ты можешь выставить заявок в такой ситуации. И вот каждый робот обрастает такими наростами, которые управляют, скажем так, рисками всего робота и всего твоего портфеля. Вот эти куски кода имеют большее время по исполнению и в итоге задерживают всего робота. Можно за день, за час написать простого робота, который не обрабатывал бы эти события, но в результате, если ты это не написал, твой счет может в один прекрасный момент приравняться к нулю, а то и стать отрицательным.

Павел Бор: То есть те риски, которые связаны с техническими сбоями, мы, к сожалению, обойти не можем. Существуют ли некие откаты назад в случае, если произошел сбой, чтобы робот довел до конца операцию, если она была заложена в его алгоритме?

Юрий Савицкий: Это зависит от алгоритма робота. С чего начинают участники и роботописатели, что они делают? Они находят алгоритмы, которые действительно приносят деньги, и сразу запускают в бой, не анализируя то, что есть или что было на рынке. И когда на рынке происходит какой-то форс-мажор, ну, самое известное – при слиянии двух бирж участникам пришла информация о том, что у них есть большие позиции по индексу РТС, которые робот не покупал, часть роботов может видеть эти позиции и принимать на основании этого какие-то решения. Если у тебя робот написан просто и примитивно, и ты не уделял внимания обработке кризисных ситуаций, которые периодически возникают на бирже, то в этом случае твой робот очень опасен для твоего капитала и для твоего счета.

Павел Бор: Какие риски и какие преимущества имеют обычные рядовые инвесторы, которые торгуют с помощью тех или иных роботов, по сравнению с человеком, который торгует сам, помимо, конечно, временных издержек? Иными словами, можно ли заложить некий алгоритм, определенную доходность, запустить робота и уехать, например, на дачу? Понимаю, что это звучит, может быть, несколько примитивно, но очень многих людей волнует вопрос, может ли робот зарабатывать автономно.

Юрий Савицкий: Это, наверное, мечта всех алготрейдеров. Я лично не знаю ни одного человека, которому это удалось. Обычно приходится следить за каждым роботом, хоть он и делает все автоматически. Бывают случаи, когда происходит такая ситуация, о которой никто не думал и не предполагал, что она может произойти. Например, когда началась война на Украине, мы видели, что рынок очень сильно упал. Никакой робот, который пересиживал, например, ночь в позиции, не знал об этом. И когда открывался рынок, робот понимал, что он не может свою бумагу, которую он уже купил, продать, потому что нет людей, которые покупают, и рынок находится на планке. Если у тебя такая ситуация не обрабатывается, то у робота происходит сбой, и тебе приходится отключать его либо быстро дописывать, если на это есть время, либо уже самому продавать или покупать эту бумагу, которая у тебя была продана либо куплена. То есть робот с каждым новым сбоем, с каждым новым фактором, о котором ты не знал, все время совершенствуется и совершенствуется. И непосредственно сам код, который определяет принцип принятия решений купить или продать, уже занимает десятые, двадцатые, иногда сотые части этого большого робота, который в большинстве случаев контролирует, не произошло ли чего плохого с твоей позицией, с биржей, с миром.

Павел Бор: Как быстро можно перехватить управление от робота? Нет ли какого-то технического лага в случае сбоев между тем, что торгует робот, и между тем, что управление у тебя?

Юрий Савицкий: Если мы говорим о быстрых роботах, то в основном они размещаются в дата-центре на бирже, непосредственно рядом с ядром. И если у тебя происходит какой-то сбой, то время может быть довольно длительным, пока робот будет отключен. Иногда это занимает 2, 3, 5, 10 минут, если у тебя нет проблем с интернетом. А бывает так, что все плохо, у тебя есть проблемы с интернетом, и еще робот делает что-то непонятное, и это может быть критично для твоего счета. То есть самый правильный вариант – это если бы у тебя робот работал с этим компьютером, и когда ты видишь, что он делает что-то неординарное, ты можешь просто выдернуть вилку из розетки. Это самый лучший и самый идеальный вариант, но такого не происходит. Поскольку все мы размещаем оборудование в дата-центрах, то это большая проблема, которую каждый решает по-своему. Самый лучший вариант – это дозвониться до биржи, чтобы они просто выключили твой сервер, отключили электричество, пока ты будешь разбираться с тем, что произошло.

Павел Бор: То есть роботы стоят не на компьютерах самих инвесторов?

Юрий Савицкий: Нет, потому что это очень долго. То есть твоя заявка будет лететь до биржи десятки, по крайней мере, 2, 3, 5 миллисекунд. А если говорить про быстрого робота, у нас, например, заявки на биржу летят меньше, чем 1 миллисекунда. То есть моя заявка через 1 миллисекунду уже будет на бирже. Если же я поставлю робота дома, то она будет через 5 миллисекунд на бирже. Таким образом, у человека, который стоит на дата-центре биржи, есть преимущество именно по скорости выставления заявок. И если мы с ним видим одну привлекательную цену, то он ее исполнит раньше, чем я. Это сильно влияет на доходность роботов.

Павел Бор: Что Вы можете посоветовать людям, торгующим на себя, и только начинающим торговать? Стоит ли использовать роботов, и где здесь есть подводные камни, на чем можно обжечься?

Юрий Савицкий: Я бы посоветовал начинающим роботописателям попробовать готовые решения роботов, либо больше заняться аналитикой и делать роботов, которые не так критичны в скорости, чтобы не участвовать в гонке вооружений с остальными участниками, которые на рынке уже давно. Потому что тот опыт, который мы получаем за годы торговли на бирже, негативный опыт работы со сбоями, работы в кризисных ситуациях, когда, например, отрубается свет на бирже, и твой сервер выходит из строя, это все надо пережить. И это требует не только времени, это требует еще и больших денег, чтобы выжить после этого и настроить своего робота, чтобы он опять пошел в бой и отрабатывал потерянные деньги из-за сбоев, которых ты даже не мог себе представить.

Павел Бор: Я имел в виду не людей, занимающихся профессионально алгоритмической торговлей, а больше обычных рядовых инвесторов, открывающих брокерские счета и желающих поторговать. Ведь сейчас много людей смотрят в сторону роботов, привлекаемые только одним фактором – временем. А время, как мы знаем, сейчас стоит достаточно дорого. На что должен обратить в первую очередь свое внимание человек, открывающий любой брокерский счет в любой инвестиционной компании, подключая себе робота?

Юрий Савицкий: В первую очередь я бы посмотрел, насколько робот прост. Самый лучший вариант для человека, который имеет свободные денежные средства, это, на мой взгляд, какой-то вариант автоследования, чтобы именно та часть, которая находится на компьютере, просто брала какие-то сигналы, а не сама их генерировала, и исполняла в рынок. Это самый простой и самый лучший способ. Плюсы этого способа в том, что человек может выбрать не один источник сигналов, а несколько, тем самым диверсификация у него будет достигаться не только бумагами, по которым приходят эти сигналы, а еще и источниками, и кривая доходности у него будет лучше. В большинстве случаев она будет даже лучше, чем индекс РТС. Если взять проект EasyMoney, который сейчас довольно популярен, там есть куча представленных стратегий, и клиент может выбирать самые прибыльные из этих стратегий. Если же каждую неделю либо каждый месяц брать 10 лучших стратегий и закрывать самые неудачные, открывать опять же новые стратегии, чтобы у тебя всегда было 10 лучших стратегий из того списка, который есть на сайте EasyMoney, то твоя доходность будет в разы лучше, чем на индексе РТС. То есть, получается, у тебя довольно прибыльный и успешный инвестиционный бизнес с минимальными затратами – на программирование, на «железо», которое ты ставишь на биржу, и которое должно быть большой мощности, надежное и стабильное.

Павел Бор: То есть люди видят это в терминале?

Юрий Савицкий: Да. Люди непосредственно получают всегда в терминал, например, в Quik, и Quik может автоматически исполнять либо не исполнять, либо предоставлять инвестору право принятия решения, исполнить либо не исполнить за него заявку, которую он получает от источника сигналов.

Павел Бор: Хорошо. Допустим, на рынке благоприятная ситуация. Мы выбрали 10 лучших управляющих, и наш робот следует за этими 10-ю управляющими. Но если мы выбрали не очень успешных управляющих, или сегодня они были успешными, а завтра стали неуспешными, но при этом мы повторяем их, скажем так, сигналы, то мы получаем убыток в 10 раз больше. Или нет?

Юрий Савицкий: Мы получаем убыток не в 10 раз больше. Тут есть интересные факторы. Есть такое правило Пуассона, и я из своего опыта, по своей торговле вижу, что оно работает на любых роботах. То есть предыдущий результат, скорее всего, отразится и в будущем. Например, если я подкидываю монетку 10 раз, и у меня 10 раз выпадает орел, то, скорее всего, на 11-й раз будет тоже орел. В реальной жизни есть такая народная мудрость – беда не приходит одна. То есть, бывает, тебе не везет во всем день, два и так далее. А бывает, «поперло», и «прет» во всем. Вот так и здесь. То есть ты выбираешь «прущие» стратегии, когда людям везет, и ты пытаешься на их волне удачи, когда они поймали за хвост птицу счастья, заработать дополнительно себе денег. Этот принцип срабатывает и тогда, когда человеку до этого везло, а потом перестает везти. Но если у тебя 10 везунчиков, то можно посчитать вероятность, когда перестанет везти этим 10-ти везунчикам одновременно. Все мы знаем, что у нас рынок либо растет, либо падает. Но если у нас есть стратегии, которые покупают и продают бумаги одновременно, если мы берем большой пул стратегий, тем самым доходность у нас выравнивается, становится более ровной, с более маленькими просадками. Например, у тебя есть 10 стратегий, одна из них купила 100 акций «Газпрома», а другая продала. Рынок упал, вырос – ты все равно получаешь в итоге ноль, даже если она пошла против тебя. А если у тебя стратегия только купила 100 акций «Газпрома», то рынок пошел вниз, и ты получил убыток. То есть, если у тебя много стратегий, то твое эквити, то есть уровень доходности, выравнивается. Это намного интереснее, чем использовать одного робота. Например, в нашей алгоритмической торговле мы используем более 20 разных алгоритмов, которые работают на 20 разных принципах, чтобы получить стабильную доходность, которая бывает ежемесячной и довольно ровной. И даже если говорить про сбои, которые возникают, к сожалению, в последнее время регулярно, то из-за того, что алгоритмы разные, эти сбои не так критичны. То есть использование одного робота с одним крупным сбоем, о котором ты не знал, может быть критично для всего твоего счета и портфеля, который может быть несопоставим с твоей дальнейшей жизнью на бирже. А вот если у тебя много роботов, то вероятность того, что ты с помощью одного робота потратишь сразу все свои деньги, довольно низкая.

Павел Бор: На Ваш взгляд, в каких инструментах более разумно применять ручную торговлю, а в каких инструментах стоит применять больше торговлю роботами? Или все-таки это стоит как-то комбинировать? Ведь сейчас очень многие инвесторы не только присматриваются к акциям, но и диверсифицируют свой портфель, создают некий плавающий портфель, используют разные инструменты, благо сейчас их на рынке много.

Юрий Савицкий: Самый важный критерий – это ликвидность. Чем больше ликвидность, тем больший смысл имеет использование робота. Чем меньше ликвидность, тем меньше смысла использовать робота. То есть робот – активный участник рынка, поэтому ему нужна ликвидность, чтобы сделки совершались с как можно меньшим проскальзыванием, то есть, чтобы между акциями было как можно меньше спреда, между покупкой и продажей. Если ты можешь купить акцию по 10 рублей, а продать ее по 11, это хорошо. А если, например, ты можешь купить по 10, а продать ее по 100, это очень хорошо. Но бывает, что ты покупаешь акцию по 100 рублей, а продать можешь ее уже по 70. То есть в данном случае спред играет против тебя. Чем больше спред, тем меньше вероятность того, что купленная тобой бумага будет продана быстро и с меньшими потерями. Это в значительной степени влияет на результативность роботов. В основном хорошие быстрые роботы работают хорошо там, где большая ликвидность и маленький спред.

Павел Бор: Опять же, вернусь немножко к выбору. Допустим, у человека есть энная сумма, которую он готов инвестировать, например, в акции и облигации или в акции и срочные инструменты. Он ничего не знает о роботах. Сейчас многие инвесткомпании пестрят разными предложениями, есть разные комиссии, разные технические моменты. Есть ли какие-то 3 базисных кита, на которые нужно не просто обратить свое внимание, а именно на основании их выбирать себе робота?

Юрий Савицкий: Самое главное, чтобы стратегии были разные. То есть принцип «не клади все яйца в одну корзину» работает и здесь, как и вообще в жизни. То есть стратегии должны быть разными, и чем большее количество инструментов в них участвует, тем лучше. А если в них участвуют еще и разные инструменты, например, инструменты срочного, фондового и валютного рынков, то здесь тоже большой плюс, потому что инструменты валютного рынка как бы идут в одну сторону, фондового – в другую, облигаций – в третью. Это очень хорошо для своей стратегии. То есть, может быть, она будет немножко меньше и медленнее зарабатывать, но зато стабильно. У нее не будет таких изменений в доходности, как у стратегий, которые торгуют, например, только срочным рынком либо только спот-рынком – рынком акций.

Павел Бор: Вы сказали, что 70% дневных операций сейчас осуществляются роботами, и неизвестно, что может случиться на бирже каждый день. И вот, если робот изначально не заложен на некие форс-мажорные факторы – война или что-то еще, и сбои происходят на стороне биржи, можно ли заложить в алгоритм робота процесс отката назад? То есть сегодня я торгую, и у меня все хорошо, но могу ли я заложить, к примеру, факт войны, чтобы робот откатил мои операции назад?

Юрий Савицкий: Это невозможно. Ты можешь только управлять количеством инструментов и количеством активов, которые ты будешь торговать, и также ограничивать по каждому активу финальную сумму денежных средств, на которые ты можешь войти в позицию. Если говорить о том случае, который был неделю назад, и который неприятно сказался на многих моих роботах, то что получилось? Когда мой робот видел, что надо покупать ценную бумагу, он отправлял заявку на биржу, но при этом не видел, что заявка исполнена, и он их отправлял десятками, а то и сотнями. При этом биржа эти заявки получала и их исполняла. В итоге, когда биржа объявила, что у нее сбой, и она сейчас поправится и включится заново, она, да, поправила сбои и заново включилась, и при этом у меня получилась такая поза, которую робот даже не мог набрать, он даже не мог представить, что он ее наберет. Да, мой робот был к этому не готов, но в ближайшее время мы это ошибку пофиксили, и такого больше не повторится. Но самое интересное, что, даже зная ошибки в прошлом, ты не можешь предсказать, какие ошибки будут в будущем на бирже, на инфраструктуре брокеров, в дата-центре. То есть у тебя все время новое – новые ошибки, новые сбои, которых ты раньше даже представить себе не мог.

Павел Бор: Роботы, которые используются обычными физическими или юридическими лицами, то есть не очень большими инвесторами, – тут я могу понять. А что касается фондов институциональных инвесторов, насколько они расположены к этому, насколько люди доверят серьезные капиталы, дают серьезные суммы на откуп машинам?

Юрий Савицкий: На Западе очень популярны хедж-фонды, которые торгуют именно алгоритмически. Один из самых крупных – это Индаст Технолоджи, где фонд занимается арбитражем на всех рынках, которые он только знает, и зарабатывает безумные прибыли и по процентам доходности он обгоняет даже Сороса.

Павел Бор: На Вашей памяти какую максимальную доходность получал робот, например, за одну торговую сессию?

Юрий Савицкий: Я помню случаи, когда робот зарабатывал десятки миллионов рублей за несколько минут.

Павел Бор: Это было связано с быстротой сделки, с теми алгоритмами, которые были заложены, или с чем-то еще?

Юрий Савицкий: Это было связано с тем, что какой-то участник рынка ошибся. Он перепутал BIT с ASK и начал покупать дорого, а продавать дешево, тем самым причиняя себе убытки. Робот же успешно подхватывал эти сделки и совершал сделки, противоположные этому участнику, а тот человек просто раздавал свои деньги. Если мы посмотрим, например, на фьючерс по золоту, иногда бывает так, что фьючерс падает на 5-6%, причем необоснованно. И в это время, кто успел купить на самых низах, потом зафиксирует прибыль, эти 5-6%, когда рынок уже будет более стабильным, более правильным и более адекватным. То есть самые большие доходы у роботов бывают из-за неадекватности рынка, когда рынок принимает какие-то неадекватные решения, либо когда бывает сбой другого робота, который раздает деньги.

Павел Бор: Вы говорите, что робот может потеряться технически, если это в него не заложено. Но ведь все заложить невозможно.

Юрий Савицкий: Если мы говорим про те сбои, которые я описывал, связанные с неисправностью не биржи, а других роботов, то почему же? Если, например, сейчас акция стоит 100 рублей, а тебе другой робот предлагает купить ее по 20, почему бы тебе не купить ее сейчас по 20 и не продать сразу же по 100 рублей? Это же живые деньги, которые ты делаешь прямо сейчас за какое-то короткое время, и ты делаешь сразу много денег. Бывает, что эти доходы, которые ты можешь заработать за 2 минуты, перекрывают годовые заработки всех роботов.

Павел Бор: Если мы вернемся к обычной дневной торговле обычных инвесторов, обычных людей, на какую доходность можно рассчитывать? Можно ли комбинировать часть своей торговли, то есть разбить стратегию на ручную торговлю и на торговлю с помощью робота, тем самым диверсифицировать свою доходность на 2 составляющие, но торговать в рамках одной общей стратегии? Применим ли сейчас такой подход на рынке? Делают ли это какие-то инвесторы или, может быть, фонды, в которых сидят серьезные управляющие?

Юрий Савицкий: Я не совсем понимаю, для чего торговать одну и ту же стратегию частично с помощью робота и частично с помощью рук.

Павел Бор: Я поясню – для того чтобы робот, по сути, тебя страховал. То есть ты вроде бы полагаешься на робота, но при этом понимаешь, что он тебя просто страхует, ведь человеческий фактор никто не отменял, или же ты страхуешь робота, здесь можно сказать и так.

Юрий Савицкий: Ну, мне кажется, это лишнее. Это уже какая-то перестраховка перестрахованного робота – делать одновременно вместе с роботом одни и те же вещи. Возьмем простой пример. В среднем у меня один торговый алгоритм выстреливает за торговую сессию где-то 120-130 тысяч заявок. Если бы я еще руками с другого счета пытался выставить 120-130 тысяч заявок за торговую сессию, то я бы себе не позавидовал.

Павел Бор: Понятно. Если мы говорим о роботах как о неком развитии инвестиционного искусственного интеллекта, верите ли Вы в то, что в обозримом будущем на рынке останутся только роботы?

Юрий Савицкий: Нет. Я в это не верю, потому что у роботов, которых я видел, либо я видел, как они работают, в основном были простые принципы. Они основаны либо на опережении остальных участников, когда ты имеешь какую-то рыночную информацию, например, с западных площадок о том, что у тебя растет СPA, и ты знаешь, что российский рынок вырастет, либо это какие-то арбитражные стратегии, которые связывают два инструмента и торгуют между ними разницу. То есть это очень простые стратегии, и в основном тут важна скорость. Робототорговля – часть именно инфраструктурного бизнеса. То есть, чем ты быстрее, тем ты успешнее. А те роботы, которые торгуют за людей, и торгуют довольно медленно, их немного, и доходности у них не такие большие, как у тех роботов, которые торгуют из-за скорости.

Павел Бор: То есть основа использования роботов – это все-таки их скорость?

Юрий Савицкий: В большинстве случаев, если брать тех роботов, которые стабильно и регулярно зарабатывают, то это те роботы, которые используют простые принципы, вызванные не только скоростью, но и самой рыночной инфраструктурой. Например, самый простой способ – это арбитраж между двумя биржами. До этого у нас было две биржи – РТС и ММВБ, теперь у нас биржа одна, но площадки остались разные. Это арбитраж между фьючерсом и акциями спот. Сейчас у нас возникает питерская биржа, на которой торгуются нефтяные фьючерсы. Это тоже интересно, фьючерс там на бензин, и это новые возможности. Чем больше площадок в России, тем лучше, и тем вольготней жить роботам. Роботы уже будут работать на межбиржевом арбитраже больше, чем они будут зарабатывать на арбитраже между одинаковыми инструментами, такими как фьючерсы. Например, фьючерс на «Газпром» можно торговать вместе с фьючерсом на «Роснефть» в разном направлении, используя их корреляцию между собой. То есть там тоже есть доходности, но они будут меньшими и более рискованными, чем при торговле между площадками одинаковыми подобными инструментами.

Павел Бор: Многие инвесторы очень любят использовать плечо. Как робот ведет себя с плечом? Ведь здесь, получается, риск не на свои средства, а на средства брокера. Закладывается ли это в алгоритмы? Не понижается ли доходность при использования плеча?

Юрий Савицкий: Есть роботы, у которых есть так называемый рыночный риск, и которые подвержены и имеют направленную позицию либо на покупку, либо на продажу. А есть роботы, у которых нет рыночного риска как такового. Это арбитражные роботы, у которых одновременно есть и покупка актива на сумму N, и продажа актива на ту же сумму N. И при этом в случае движения рынка вверх и вниз финансовый результат сильно не меняется. То есть ты играешь либо на схождение этих инструментов, либо на их расхождение. Когда используются арбитражные принципы, то есть те, которые не имеют рыночного риска, то, например, мы торгуем на максимальное плечо, которое может дать брокер. Чем больше брокер дает плеча, тем меньше оно стоит, тем больше доходность этих роботов.

Павел Бор: Но при этом, если робот просаживается вместе с рынком, то мы теряем не только свои средства, но и средства брокера.

Юрий Савицкий: Но мы же говорим об арбитражном роботе. Возьмем простой пример. У нас есть две акции, например, «Газпрома» и «Лукойла». Мы знаем, что если «Газпром» растет, то и «Лукойл» растет, либо он падает. Есть разница между стоимостью «Газпрома» и «Лукойла». Можно с помощью статистики посчитать справедливую разницу между этими ценными бумагами. И мы будем понимать, что если между ними разница равна, образно говоря, 20 рублям, то это справедливая разница, а если она больше, то ту бумагу, которая стоит дороже, надо продать, а ту, которая стоит дешевле, купить, чтобы эта разница опять вернулась к 20 рублям. При этом одновременно мы и покупаем, и продаем, тем самым рыночный риск у нас равен нулю, потому что, скорее всего, если одна из этих бумаг упадет, то вряд ли другая вырастет. Если они упадут с рынком, то, скорее всего, они упадут вместе, и при этом не возникает того риска, как если бы мы просто купили одну из этих бумаг и держали ее до победного конца. Здесь мы торгуем просто на больший актив, зарабатываем меньшие деньги, но большим объемом средств, который берем у брокера, и получаем более стабильную и ровную доходность, чем, если бы мы угадывали, куда пойдет бумага.

Павел Бор: Вы говорите, что роботы очень сильно завязаны на техническую инфраструктуру. К сожалению, она не всегда располагает к бесперебойной работе. На Ваш взгляд, насколько наш рынок готов к такому массовому явлению как торговые роботы? Насколько готовы инфраструктуры самих брокеров, насколько готовы инфраструктуры биржи, объединившейся 2 года назад? На мой взгляд, за 2 года можно было создать нормальную бесперебойную работу.

Юрий Савицкий: Это относительно сложный вопрос. Если взять наш рынок, то он и так уже практически рынок роботов, то есть большинство сделок происходит между роботами. А по поводу инфраструктуры все гораздо интереснее. Поскольку биржа объединилась, она развивается, изменяется. Все эти изменения, к сожалению, больно бьют по роботам. Если мы возьмем неприятные изменения для роботов несколько лет назад, может быть, даже пару лет назад, я точно не помню, биржа изменила шаг цены по фьючерсу РТС, то есть он стал в 10 раз больше. Из-за того что он стал больше, стакан стал более плотным, и часть роботов, которые раньше зарабатывали деньги, перестали их зарабатывать, из-за того что изменилась сама рыночная инфраструктура, которая была ранее и давала этим роботам зарабатывать. Получается, что, чем больше изменений происходит именно в инфраструктуре биржи, тем сложнее жить роботам, которые зарабатывают на ней, потому что часть алгоритмов просто умирает из-за изменений на самой бирже. Это даже не связано со сбоями, это связано с регуляторными изменениями, с любыми изменениями, которые изменяют сам ход торгов.

Павел Бор: Не очень понятно. По сути, биржа и роботы – это одно звено. Как, изменяя какие-то технические вещи у себя, биржа может не учитывать инфраструктуру для роботов? Ведь биржа также заинтересована в продвижении, в популяризации такого, по сути, редкого явления как торговые роботы. Ведь это же не бесплатно.

Юрий Савицкий: Чем больше торговых роботов, тем больше нагрузка на биржу, и тем больше бирже приходится использовать новых мощностей, чтобы обслужить этих роботов, которые торгуют на бирже. И когда биржа пытается себя улучшить, к сожалению, не всегда это происходит безболезненно для роботов. То есть любая идея, которая происходит на рынке, которая что-то меняет, для роботов не является полезной, потому что приходится все переписывать и делать более оптимальным.

Павел Бор: Если мы берем западный опыт, а я так понимаю, что роботы все-таки заимствованы с развитых западных рынков, у которых это уже много лет, почему мы не можем перенять опыт инфраструктуры, в конце концов, купить готовую бесперебойную качественную инфраструктуру, чтобы не возникало проблем ни у участников ранка, ни, тем более, у инвесторов – людей, которые напрямую из-за этого теряют свои деньги? Капиталы-то ведь у нас присутствуют.

Юрий Савицкий: Если мы посмотрим на западные биржи, например NASDAQ, у него тоже регулярно случаются технические проблемы. Просто мы видим, что весь мир становится более глобализованным, и если раньше, например, в США, торговали в основном участники США, то теперь в США торгуют участники со всего мира, и нагрузка на каждую биржу возрастает. А чем больше нагрузка, тем больше сбоев.

Павел Бор: Правильно ли я понимаю, что, по сути, биржа не особо заинтересована в увеличении? Она заинтересована в прямых подключениях к себе в прямой торговле, не с помощью роботов. Ведь нагрузки разительно отличаются, Вы говорили, в десятки, сотни, может быть, в тысячи раз.

Юрий Савицкий: Поясню. Биржа заинтересована в комиссии, которую она получает. Если взять, например обычных участников рынка, то большую комиссию приносит именно робот, который торгует довольно часто. Также можем посмотреть количество транзакций. Если, например, человек оставляет заявку и хочет купить по ней бумагу, то он за секунду может выставить максимум одну заявку, и он всегда думает, что он хочет купить. Если мы берем быстрого робота, то он выставляет сотни заявок за секунду, при этом его решения тоже меняются много раз за эту секунду. Он сначала захочет купить, потом может захотеть продать, потом может вообще не хотеть ничего делать. То есть количество заявок от робота прилетает на биржу в десятки, сотни раз больше, чем их прилетает от живого человека, от тех, которые потом снимаются либо удаляются. И если у твоего робота исполняется 10% заявок, которые он ставит на бирже, это очень хорошо. Обычно бывает меньше.

Павел Бор: Тогда не очень понятна логика. С одной стороны, биржа заинтересована в увеличении количества заявок посредством роботов, получая за каждую заявку комиссию, с другой стороны, она не может обеспечить тот уровень бесперебойности, который нужен роботам.

Юрий Савицкий: Уточню. Биржи заинтересованы не в заявках, а в сделках. А сделки и заявки – это немножко разные вещи.

Павел Бор: Поясните этот момент.

Юрий Савицкий: Если бы каждая заявка, которую ты ставишь на бирже, приводила к сделке, это было бы хорошо, биржа в таком заинтересована. А если ты ставишь миллион заявок, и только одна приводит к сделке, за которую биржа получает свою комиссию, это ей невыгодно. То есть ты миллион раз побеспокоил биржу и только потом купил какую-то бумагу, а так, в общем-то, и бывает. Возьмем в качестве примера телефон. Ты звонишь брокеру и говоришь: «Купи мене 100 бумаг «Газпрома». Он тебе их покупает, все хорошо, он заработал свои комиссионные, и он доволен. А если ты звонишь ему тысячу раз и бросаешь трубку, и только на 1001-й раз говоришь ему: «А купи-ка мне 100 акций «Газпрома», - да, он как бы доволен, но эти тысячу раз он дергался, поднимал трубку и просто тратил свое время, здоровье, деньги, ресурсы.

Павел Бор: Понятно. Каков, на Ваш взгляд, процент корреляции между количеством выставленных и исполненных роботами сделок?

Юрий Савицкий: 10%. Я думаю, что около 10% заявок, которые выставляет робот, приводят к сделкам.

Павел Бор: То есть инфраструктура биржи используется на 100%, и лишь 10% из них становятся для биржи доходными?

Юрий Савицкий: Да. Я бы даже сказал, что инфраструктура биржи используется на 120%, и из них только 10% становятся доходными, потому что, действительно, биржа очень загружена. Если мы возьмем, например, момент открытия биржи и посмотрим, как часто там проходят сделки, то в первые миллисекунды после открытия биржи сделок довольно мало. Это происходит потому, что они получают столько заявок, что не могут их обработать за нужное время.

Павел Бор: То есть не все заявки могут быть технически обработанными сразу, моментально.

Юрий Савицкий: Ну, у каждой заявки есть лаг в обработке, и этот лаг наиболее заметен в момент открытия рынка. Ты можешь до открытия рынка послать заявки на биржу, и когда биржа открывается, она обрабатывает те заявки, которые получила.

Павел Бор: Когда Вы впервые столкнулись с роботами, что Вас пугало, может быть, что манило? То есть, какие в роботах неоспоримые преимущества, которые мы не можем не заметить даже с учетом тех сбоев, которые сейчас существуют?

Юрий Савицкий: Если посмотреть на доходность большинства роботов, которые я использую, у них очень ровная кривая доходности. Она практически идет ровной линией под 45 градусов, тем самым у них нет больших просадок, и прибыль там довольно стабильна. Самый большой плюс роботов – это их стабильность. Если робот перестает работать, то он перестает работать раз и навсегда, либо доходность его снижается, и ты видишь, что он скоро перестанет работать. А когда ты торгуешь, и у тебя количество сделок маленькое, то ты не можешь понять, правильно ли ты торгуешь, в нужную ли сторону идешь. У тебя может быть 2 сделки, и ты заработаешь на них денег, а остальные 10, которые будут у тебя подряд, они будут уже убыточными, и ты то, что заработал, потеряешь. У робота же сразу понятно, зарабатывает он либо теряет деньги. Это самый простой способ анализа.

Павел Бор: Если мы вернемся к такому понятию как автоследование, когда любой человек видит, по сути, 10 успешных последних людей, 10, 20, 30, 50 – это может сам человек определить для себя, на Ваш взгляд, как часто нужно доверять и как часто нужно осуществлять некий перебор, некую сегментарность между этими людьми? То есть вычленять самых доходных, заменять их на менее доходных, но при этом более стабильных. Как здесь быть начинающим инвесторам?

Юрий Савицкий: Ну, я бы ротацию осуществлял раз в месяц. Мне кажется, это оптимальное время, для того чтобы можно было понять, что стратегия у того управляющего, которому ты поверил, либо перестала работать, либо есть лучшая, которая зарабатывает больше. Мне кажется, месяц или 20 торговых дней, в принципе, достаточно, для того чтобы сделать какой-то вывод, а 1-2-х дней, недели недостаточно.

Павел Бор: Если мы говорим не про какие-то краткосрочные спекулятивные сделки, а про действительно серьезные нацеленные долгие инвестиционные сделки с использованием роботов, насколько здесь имеет смысл вообще подходить к роботам близко? Ведь они же не могут принять все те факторы, которые будут в геополитических рисках, каких-то рынках, переливаниях рынка капиталов из одного в другой. Насколько здесь имеет смысл подходить к роботам в дальнюю, а не в близкую?

Юрий Савицкий: Если у тебя есть команда, которая может сама отловить робота, переписать его и настроить на изменяющуюся биржевую инфраструктуру, то к роботам подходить стоит. Потому что это интересно, это всегда что-то новое, ты всегда что-то изобретаешь, пытаешься заработать на чем-то новом, и это творческий процесс. А если ты покупаешь готового робота, который говорит, что у него доходность в прошлом была такая, которой может не быть в будущем, то этого делать я бы не советовал. Потому что, если ты покупаешь сигналы у живого человека, который вместе с тобой инвестирует, это одно дело, он рискует так же, как и ты. Да, ты не такой профессионал, но ты рискуешь так же, как и он. То есть он не зарабатывает – ты не зарабатываешь, он теряет – ты теряешь. А если ты покупаешь готового робота, не можешь в нем разобраться и его поддерживать, и берешь так называемый «черный ящик», и ты даже не знаешь, что у него встроено внутри, то он может у тебя работать неделю, две. Потом на бирже что-то изменится в протоколе, в передаче данных, и все, он не работает, и тебе нужно искать того, кто в нем разберется, и кто его настроит, либо ждать, когда поменяется рынок. У тебя есть торговый робот, который работал, но ты сам его не писал, не разбирался в нем, рынок изменился – и все, он уже не работает, и сам настроить ты его не можешь. Ты даже не знаешь, как это работает. То есть для меня самое главное, чтобы любой человек, который принимает решение либо о покупке робота, либо об автоследовании, понимал, что он делает. Самое главное здесь понимание. Потому что сейчас много людей, которые говорят: «Я хочу купить робота. Напишите мне робота». И не проблема – написать, не проблема – продать. Здесь проблема в том, что у человека потом возникнет проблема его поддерживать.

Павел Бор: Что вы порекомендуете человеку, который уже принял решение торговать с помощью робота, но у него есть определенный банальный недостаток информации? Может быть, читать какие-то книги, ходить на какие-то курсы? Помогает ли брокер в освоении робота, в понимании его?

Юрий Савицкий: Если говорить о роботах, которых предоставляют брокеры, то, да, брокеры помогают. Но большой пользы от курсов я для себя, честно говоря, не вижу. Да, брокер тебя чему-то научит, но если ты не можешь этого понять сам, не можешь создать и дорабатывать сам, то, даже если ты будешь знать, какие у него параметры, и как их настраивать, это мало тебе поможет в будущем. Самое основное – это знание, потому что на рынке все бывает, и все изменяется. И успевать за тем, что изменяется, тратя один час в день на роботов, практически нереально.

Павел Бор: Тезисно подытоживая нашу сегодняшнюю тематику, буквально 3 совета, которые Вы можете дать людям, присматривающимся к роботам.

Юрий Савицкий: Первое – оценить свои силы и понять, что, если ты делаешь все сам, ты можешь писать роботов и заниматься собственной разработкой роботов, это один вариант. Ели ты понимаешь, что ты этого не можешь сделать, у тебя нет команды, которая это бы сделала, то я рекомендую использовать услуги типа автоследования. Это проще, понятнее, и требует меньших ресурсов. И если попробовать стать алготрейдером либо стать тем человеком, который использует автоследование, здесь уже будут совершенно разные деньги. Если же у тебя быстренький робот, который нормально работает, у тебя есть плата за логины биржи, плата брокеру, плата за сервер, который ты размещаешь на бирже, плата за это размещение на бирже, плата за питание этого сервиса, за интернет, который к этому серверу приходит, то у тебя разовая стоимость попробовать составляет сотни тысяч рублей. То есть, если брать просто стоимость «железа», то «железо» стоит 250 тысяч рублей и больше. То есть, для того чтобы попробовать стать алготрейдером, тебе нужно сразу же отдать 300 тысяч рублей, только чтобы попробовать. Для того чтобы попробовать автоследование, ты должен открыть счет, завести туда 100 тысяч рублей, и при этом на эти деньги ты еще сможешь зарабатывать. А те 300 тысяч ты отдал, и они уже не твои, и их не будет у тебя уже никогда – тех денег, которые ты заплатил за «железо», за подключение и размещение. Вот в этом большая разница.

Павел Бор: Спасибо, Юрий, за сегодняшнее интервью. Спасибо за развернутые и понятные ответы. У меня в гостях был начальник управления алгоритмической торговли инвестиционной компании «ЦЕРИХ Кэпитал Менеджмент» Юрий Савицкий.

Добавлена текстовая версия интервью