Инвестомания (031): Формирование портфеля в условиях нестабильности

Павел Бор: Добрый день, дорогие друзья! В эфире очередной выпуск проекта «Инвестомания», и в студии с вами я, Павел Бор. Сегодня у меня в гостях Николай Солабуто, управляющий директор инвестиционной компании «ФИНАМ». Николай, добрый день!

Николай Солабуто: Здравствуйте!

Павел Бор: Николай, сегодня я хотел бы обсудить с Вами тему формирования портфеля ценных бумаг в условиях нестабильности на рынках. Расскажите, какая сейчас ситуация на рынке.

Николай Солабуто: Ситуация такая же, как последние 4 года, ничего не изменилось. 4 года подряд мы видим одно и то же, поэтому очень сложно говорить о каких-то портфелях. Весь «долгосрок» и «среднесрок» умер, и все позиции, которые мы открываем на интервале больше 9 дней, приводят, конечно же, только к убыткам или к серьезным переживаниям.
На днях я встречался со старыми клиентами компании. Я попросил их рассказать, как у них идут дела. Один из них говорит: «Весной я хорошо вошел в рынок, сформировал портфель, а сейчас я снова в нулях. Я думаю, может быть, мне лучше закрыться в нулях, или потом фиксировать убытки?»
То есть получается такая однозначная ситуация. Вы формируете портфель на средний или долгий срок и в результате либо закрываете портфель в нулях, либо фиксируете убытки. И эта ситуация не родилась сейчас из-за санкций или чего-либо подобного. Она сохраняется на рынке 4 последние года, и если кто-то не видит этого, значит, он не совсем владеет ситуацией, и не догадывается, что у нас все плохо. И нужно сесть и серьезно поговорить с этим человеком, чтобы он мог адекватно анализировать сложившуюся на рынке ситуацию. А она до банального проста.
Понятное дело, по весне все вошли, и сейчас все винят санкции и говорят, что они смогли бы заработать, если бы не санкции. Да это полная чушь, потому что рынок в последние 4 года совершенно не поменялся. Нельзя открывать позиции больше, чем на 9 дней, потому что это приводит к печальным результатам. Это правда жизни.

Павел Бор: Николай, когда мы говорим про открытие позиций до 9 дней, мы имеем в виду исключительно какие-то спекулятивные сделки, спекулятивные портфели?

Николай Солабуто: Любой портфель с целью получения дохода на изменении курсовой стоимости актива – это спекуляция. Если же у вас идея получения дивидендов или идея участия в жизни компании – это другое. Но если вы получаете доход от изменения курсовой стоимости цены на акции, на товар либо на валюту, то вы спекулянт. И неважно, сколько вы держите портфель – 1 день, 1 минуту, 1 секунду либо 10 или 100 лет, все равно вы спекулянт.

Павел Бор: Да, но на рынке сложилось мнение, что спекулянты – это исключительно люди, которые зарабатывают на маленьких спредах.

Николай Солабуто: Я понимаю, что есть некие такие штампы, но это неправильно, и нужно менять об этом представление.

Павел Бор: Ну, хорошо. Давайте рассмотрим несколько стратегий начинающего инвестора.

Николай Солабуто: Нет начинающих инвесторов. Есть 4 типа инвесторов – фантазеры, исполнители, специалисты и бойцы.

Павел Бор: Давайте поговорим о каждом из этих типов.

Николай Солабуто: Фантазер – это в некотором роде начинающий инвестор. Это человек, которому надели розовые очки какой-то телеканал или радиостанции, вещающие на финансовые темы, либо интернет-сайты, размещающие такую информацию. Они надевают на вас розовые очки, для того чтобы вы подсели на рынок и начали зависеть от них, потому что они дают вам четкую установку: «Слушайте нас и никого больше».
Таким образом, вы становитесь потребителями их контента, а они продают ваше потребление рекламодателям и опосредованно на вас зарабатывают. То есть они продают рекламодателям свое эфирное время или площади в печатных изданиях либо на сайтах и интернет-порталах, а вы заходите на эти сайты в поисках каких-либо новостей, идей по рынку или еще чего-то и одновременно видите баннеры и другие рекламные посылы со стороны рекламодателей. Таким образом, они на вас зарабатывают.
Да, они плохие, они корыстные, и понятно, что они хотят заработать денег. Но денег хотят заработать все, и осуждать за это кого-либо сложно. И вы в этих розовых очках приходите на рынок – фондовый, валютный, товарный – неважно, и думаете, что сейчас легко и просто заработаете, и что есть масса стратегий, которые приносят деньги, есть множество помощников, и, что самое интересное, помощников бесплатных, которые вам готовы бесплатно помочь заработать на рынке, вещая с экрана телевизора и так далее.
Ну, это же смешно. Понятное дело, что вы ничего не заработаете. Нужно понимать, что рынок не производит прибавочный продукт, рынок тупо перераспределяет деньги. И если кто-то заработал, значит, кто-то другой проиграл. И понятно, что мы зарабатываем на деньгах этих фантазеров, потому что они деньги сливают.
Почему я говорю, что это не новички? Потому что это целая группа, в которую входят в основном новички, но и люди, которые сознательно не могут отказаться от интеллектуального вызова со стороны рынка. Это опытные люди с многолетним стажем трейдинга, тем не менее, они сливают деньги на рынке только из-за того, что не могут отказаться от интеллектуального вызова со стороны рынка.
Они засоряют себе мозги всяким новостным фоном, разными флюидами таких же, как они, инвесторов. Они без этого не могут обойтись, поэтому годами сидят на этой игле и не хотят с нее слезать. Понятное дело, что это уже конченые люди, и я их не хочу брать во внимание. В основном новичок, придя на рынок, в какой-то момент прозревает. Он начинает понимать, что он, так сказать, мясо, и его жрут акулы, и он сам начинает хотеть стать акулой.

Павел Бор: Здесь, наверное, имеет смысл поговорить о каких-то завышенных ожиданиях от рынка.

Николай Солабуто: Нет, ни о каких завышенных ожиданиях речь не идет. Приходит ко мне человек и говорит: «Николай, я обнулил свой счет». Я спрашиваю у него, как это случилось, и он говорит: «Я купил одну акцию, мне нужно было заработать всего одну копеечку, а она не дошла, эта копеечка, она развернулась и меня похоронила. Маржин-колл и все такое прочее».
Никаких завышенных ожиданий у него не было. Просто парень хотел немного заработать. И здесь дело в том, что люди очень быстро это просекают, они очень быстро понимают, что они мясо, дичь. Их поедают, и они сами хотят перейти на другую сторону. И они понимают, что для того чтобы начать зарабатывать, нужно отказаться от всего этого интеллектуального вызова, а сделать это очень сложно, потому что фантазеры своих не отпускают.
Они постоянно забрасывают вам какие-то информационные ловушки. То есть вы выключили телевизор или радио, и все, и вы стали нормальным трейдером. Но в какой-то момент вы случайно услышали, как кто-то говорит с экрана телевизора: «Я воспользовался вашими рекомендациями и получил за 2 дня по счету 100%». И вы начинаете думать, что, наверное, рано выключили телевизор, что нужно вернуться на телеканал. Вы снова включаете телевизор и снова начинаете терять деньги.

Павел Бор: Но ведь существуют достаточно серьезные устойчивые мифы, что люди торгуют на информации.

Николай Солабуто: Эти мифы создает тот, кто продает рекламу.

Павел Бор: Соглашусь. Но откуда людям черпать информацию, на основании чего торговать?

Николай Солабуто: Наш путь очень прост. В какой-то момент мы начинаем прозревать, что те, кто надел на нас розовые очки, на нас паразитируют, и мы от них отказываемся. Мы снимаем эти розовые очки и понимаем, что рынок – это информация определенной сложности. Многие люди уходят с рынка. Как правило, они перекладывают оставшиеся копейки на банковские депозиты.
Многие начинают упираться и двигаться дальше. Это люди, состоявшиеся в жизни, которые заработали денег где-то в реальном секторе. Они хорошие специалисты, их ценят, и они имеют на работе неплохие зарплаты. Эти сильные люди начинают упираться и говорят: «Я не буду бросать рынок, я хочу двигаться дальше».
Они начинают анализировать все, что они делали в прошлом, не строя никаких предположений о будущем. И они понимают, что если бы они имели какой-то определенный торговый алгоритм, торговый метод, то они бы зарабатывали, а не теряли деньги. И в этот момент они понимают, что для того чтобы остаться в этом бизнесе, чтобы остаться на рынке, чтобы зарабатывать с рынка, нужен торговый алгоритм.
Но у них пока еще нет ни торгового алгоритма, ни торгового метода. И они делают две вещи. Первое – они начинают искать того, кто бы их научил создавать эти торговые алгоритмы, и одновременно они понимают, что этот путь долгий. Первым делом они начинают скачивать из интернета все книжки, которые есть в свободном доступе по нужной им тематике, и начинают их читать.
Понятное дело, что это не художественная, а специальная литература, и читается она очень медленно. На каждую книжку уходит чуть ли не по 2,5 месяца. И пока они разберутся, какие книжки им нужно читать, а какие нужно сразу выбросить, пройдет не меньше полугода. И когда они уже разберутся, какие книжки нужно читать, они начинают их покупать, потому что в интернете их попросту нет, там по нашей тематике есть только беллетристика.
Эти люди понимают, что, сколько бы они ни прочли книг, они все равно не приблизятся к цели, потому что самообучение – это как бы тупиковая ситуация. Ведь нельзя построить семью из одного человека, и в сексе должно быть двое участников. Здесь аналогичная ситуация. Нельзя добиться ничего серьезного, занимаясь самообучением. Это понимание разоблачает некое самоубеждение людей в том, что они сами могут чего-то достичь.
Через какое-то время начинаются ломки. Они понимают, что вроде бы они приблизились к цели, но им не хватает какого-то маленького нюанса, чтобы что-то сработало, после чего все у них нормализуется. И те, кто этот кризис переживет, понимают, что все, нужно завязывать с самообразованием, нужно идти к кому-то учиться.
Понятно, что они ищут на рынке самого лучшего преподавателя, они каким-то образом втираются к нему в доверие и подписываются к нему на обучение. Но здесь тоже есть свои нюансы. Так вот, даже если человек очень серьезно продвинулся вперед, и он понял, что ему нужно очное обучение, он все равно начинает ходить по всяким курсам. А потом опять начинаются ломки, разочарования, потому что ничего у него не получается, хоть он и прошел курсы.
Потом он все-таки начинает понимать, что не в курсах дело, и что нужно еще иметь определенную поддержку, нужна определенная обратная связь со специалистом, с профессионалом, с тем, кто его учил. Он начинает искать такие курсы, после которых существует определенная поддержка.
Раньше нас обвиняли в том, что люди проходили обучение в нашем учебном центре, но у них все равно ничего не получалось. И вообще в России везде была такая ситуация, не только в нашем учебном центре. Потом приехал Александр Михайлович Герчик, и он стал всячески поддерживать ребят, которых он обучил, и у ребят все стало получаться. Они начали работать и зарабатывать.

Павел Бор: Он, кстати, был в нашей программе.

Николай Солабуто: Да. Он ездил по всем нашим филиалам, и у него было два варианта участия в его семинарах: либо вы просто приходите на семинар, либо вы приходите на семинар и потом обращаетесь к нему за проверкой ваших результатов. То есть вы после семинара что-то делаете и обращаетесь к нему за проверкой, за рекомендациями, чтобы он подсказал, что вы, может быть, делаете неправильно, может быть, вы не учли какие-то нюансы и так далее.
Многие просто приходили послушать курс. Потом я ездил в эти города со своими семинарами, и они ко мне приходили и говорили: «Мы были у Александра Михайловича на семинаре, но у нас ничего не работает, его метод не работает». Я им говорю: «Не может быть. У меня есть статистические данные о том, что у очень многих людей все работает».
Тогда я стал разбираться в этих нюансах и понял, что не сложилось у тех, кто пришел просто послушать. А кто после этого остался у него на обслуживании, тот высылал ему свои работы, выполненные домашние задания о том, как он торгует, и он сидел и с каждым скрупулезно разбирался и отвечал им. Правда, они общались по скайпу, поскольку расстояния были разные, но, тем не менее, он никого не бросал.
И вот те, кто согласился на его поддержку, у них все замечательно. Я не знаю, почему до него в России такого не было. Ну, может быть, он такой уникальный человек, все это придумал, может быть, он привез какой-то опыт из Америки. Тем не менее, после того как мы переняли вот эту его фишку о том, что обязательно надо поддерживать своих курсантов, все пошло. Люди приходили к нам, потом мы все 100% оставляли на поддержку, то есть, у нас нет курсов без поддержки, все наши курсы с последующей поддержкой. И все пошло, и у людей все стало получаться.

Павел Бор: Такой элемент наставничества.

Николай Солабуто: Да. В свое время было модно заниматься скальпингом. Везде только и говорили о нем. Я тоже этим заинтересовался, решил изучить. Тогда я уже не был новичком в бизнесе, в трейдинге. Я сразу понял, что никакие учебники мне не нужны, что не нужно ничего скачивать и слушать. Я записался на семинар по скальпингу, прослушал его, и после семинара у меня ничего не получилось.
Я понял, что мне нужно пообщаться с гуру. В то время самым авторитетным, этаким мумми-троллем был Андрей Беритц, но у него тогда не было поддержки. Тогда он был представителем нашей компании, и мы с ним даже подружились. Я ему сказал, что я все делаю, что нужно, но у меня ничего не получается. А он мне ответил: «А ты ставь себе планки по доходам внутри дня». Я очень удивился: «Как – планки по доходам? Что, я должен ограничивать себя в доходах?» Он сказал: «Да, поставь себе планку по доходам. Вот ты заработал столько-то денег, закрыл терминал и ушел». Я говорю: «Ну, как же? А дальше зарабатывать? Ведь совершенно нелогично ставить планки по доходам». Он ответил: «Нет, ты поставь планку по доходам и посмотришь, что будет».
Я поставил эту планку по доходам, и как будто бы бабка пошептала. Все сразу нормализовалось. Скальпинг для меня раскрылся, и я стал нормальным скальпером. Сейчас я могу успешно скальпировать и зарабатывать на этом инструменте. И как вот эта нелогичная вещь – планка по доходам – могла так резко повлиять на результативность? Но ведь повлияла.
Но дело не в этой фишке. Дело в том, что если бы я не имел возможности поговорить с гуру, с действительно серьезным профессионалом в этой области, то у меня до сих пор ничего бы не получалось. Я закрыл бы эту тему и говорил, что скальпинг не мое, и советовал бы всем не заниматься им, потому что это полный развод. Сейчас же я могу говорить, что это реально работает, что это нормальный рабочий инструмент. Это к слову об обучении.
Таким образом, пока человек научится торговать, пройдет довольно длительный промежуток времени. Но он не хочет терять это время, потому что он понимает, что может зарабатывать деньги, и не имея знаний и опыта в создании торговых методов или торговых алгоритмов. Он начинает искать поставщика торговых рекомендаций, торговых сигналов, чтобы подключиться и получать сигналы от человека, который уже разработал свой торговый метод, который зарабатывает, и который готов делиться своими рекомендациями.

Павел Бор: Да, мы упоминали об услуге автоследования. Но все-таки подавляющее большинство людей, приходящих на рынки, наверное, больше половины, это новички, это, как Вы сказали, фантазеры. С чего Вы с Вашим многолетним практическим опытом в торговле посоветуете начинать человеку, который заработал в реальном секторе какие-то свободные к инвестированию средства?

Николай Солабуто: Дело в том, что люди, которые заработали где-то, помимо рынка, например, они хорошие специалисты на работе, их ценит работодатель и платит им хорошую зарплату с хорошими бонусами, либо они создали свой доходный бизнес, эти люди – бойцы.
Понимаете, в нашей жизни есть все этапы – этап и фантазера, и исполнителя, и специалиста, и бойца. То есть вы оканчиваете институт и думаете: «Вот сейчас я приду на работу и всех тут порву, потому что меня переполняют знания, и у меня еще и красный диплом». И вот вы в таких розовых очках приходите к работодателю, а работодатель вам говорит: «Забудьте все, чему вас учили в институте. Здесь вы будете делать совсем другое». Для вас это настоящий шок.
Вы полны инициативами, но иногда инициативы наказуемы, и вы сидите на грани увольнения и раздумываете, либо действительно забыть все, чему вас учили в институте, и тупо делать только то, что скажут, либо уволиться, и в этом случае неизвестно, на что жить.

Павел Бор: Ну, это, скорее, вопрос каких-то личных амбиций.

Николай Солабуто: Да. Этот вопрос очень часто возникает в нашей жизни. Так вот, вы подумали и говорите: «О'кей, я – исполнитель. Я буду исполнять то, что вы мне скажете». И вам ваш работодатель, ваш начальник говорит, что делать, и вы это делаете. Но рутинное выполнение одного и того же действия приводит к тому, что вы становитесь профессионалом в своей деятельности. Теперь вы можете уже не просто отлично выполнять ту работу, которую вам поручает начальник, потому что вы стали хорошим специалистом, но даже можете учить новичков, пришедших из института после вас, и ставить задачи молодым сотрудникам.
И в этот момент вы становитесь бойцом. Вы уже рветесь работать, вы уже все знаете и все умеете. Вы руководите отделом, и к вам идут за советом, за помощью. Понятно, что все это замечают, и вас повышают до уровня начальника отдела. Вы думаете, что для вас, в общем-то, ничего не поменялось, только появилась новая запись в трудовой книжке, а руководить вы будете теми же людьми. Но не тут-то было – вы снова становитесь фантазером, и у вас появляется новое вышестоящее руководство.
Таким образом, фантазер, исполнитель, специалист, боец – это наш извечный путь по жизни и наш путь в трейдинге. Так вот, когда на рынок приходит человек, который заработал деньги на работе либо в бизнесе, он думает, что сейчас быстро во всем разберется и быстро заработает денег, но у него ничего не получается.

Павел Бор: Но, конечно, существуют и устойчивые мифы, и к ним, кстати, причастен и сам рынок. Ведь все эти истории об ошеломляюще доходных портфелях в тысячи процентов – они же существуют на самом деле. Ведь люди черпают откуда-то информацию.

Николай Солабуто: Я считаю, что в этом не рынок повинен. Рынок – это колебание цены. В этом повинны те люди, которые создают вокруг рынка новостной фон, которые надевают на нас розовые очки.
Мы приходим в новую для нас профессию – профессию трейдера. Я не говорю, что это плохая профессия, наоборот, я говорю о том, что это хорошая профессия. Но, чем быстрее новичок задумается о том, что ему нужно учиться, что ему нужно становиться специалистом в этой профессии, тем быстрее он преодолеет вот этот нелегкий промежуток в жизни, когда на нем наживаются все, кому не лень.

Павел Бор: Вот здесь как раз многие и ошибаются, когда они думают, что могут вообще не тратить свое время, инвестируя в рынок. То есть они думают, что достаточно купить, подождать роста, получить доходность, снять сливки и уйти. У людей напрочь отсутствует понимание, что рынком нужно заниматься, что в него нужно вкладывать и свои знания, и, в первую очередь, свое время. Почему так происходит?

Николай Солабуто: Все очень просто – фантазеры своих не отпускают. Чем дольше вы будете пребывать в розовых очках, тем дольше вы будете смотреть телевизор, слушать радио и читать на эту тему газеты, журналы и интернет-порталы. И если вы будете это делать долго, соответственно, на вас будет ссылаться поставщик информации. Он будет продавать ваши глаза и ваши уши рекламодателям. Вот поэтому фантазеры своих не отпускают.

Павел Бор: Понятно, как потребителей контента. Но на что тогда ориентироваться людям? Вот пришел человек, он выбрал брокера, он готов инвестировать. С чего ему начинать? Он пока еще ничего не знает о рынке, он только читает какую-то финансовую периодику, не более того.

Николай Солабуто: Все очень просто. Он должен копать сразу в двух направлениях. Первое направление – начать учиться, второе направление – найти поставщика сигналов и начать выполнять сигналы. И здесь очень важно пройти путь исполнителя. Конечно, обучение – это очень важно. Если вы хотите стать специалистом и бойцом в данной отрасли, то учиться нужно обязательно. Но если вы не пройдете эту нишу – нишу исполнителя, вы до бойца никогда не дорастете.
Только тупое исполнение чужих рекомендаций способствует вырабатыванию полной апатии к внешним раздражителям – к телевизору, газетам, журналам, интернету. И только если вы выработаете эту апатию, вы сможете двигаться дальше, сможете стать специалистом и бойцом. Если же вы эту апатию не выработаете, то вы так и останетесь фантазером и так и будете терять деньги. Апатия же вырабатывается, благодаря многолетнему серьезному и четкому исполнению чужих рекомендаций или чужих сигналов.

Павел Бор: Хорошо. Вы следуете за сигналами опытного человека, но этот же человек на что-то ссылается. То есть здесь прослеживается некая зависимость, цепочка, знаете, как вот многоножка.

Николай Солабуто: Человек должен ссылаться только на собственный торговый алгоритм. Он может не раскрывать его перед вами, и хорошо, что он его не раскрывает, иначе теряется некий миракл, некое чудо.
Здесь есть такой момент. Мы приходим к человеку и говорим: «Нам нужны ваши сигналы». Он отвечает: «О'кей. Сейчас я расскажу вам, как я торгую, расскажу о своем торговом методе, о том, откуда появляются мои сигналы. Если вас это устроит, я могу продавать вам свои сигналы».
Он вам рассказывает, что его сигналы получаются на пересечении каких-то двух линий, а вы сидите и недоумеваете, как можно зарабатывать на пересечении этих линий. Вы убеждаете себя в том, что это какая-то полная профанация, и решаете отсюда уйти и лучше смотреть телевизор и слушать радио.
Если же вы приходите к человеку, и он вам говорит: «Это мое ноу-хау. Я создавал его на протяжении 25 лет, и я никому не раскрою его. Это мой своеобразный черный ящик. Если вы готовы с этим смириться, то я буду продавать вам свои рекомендации».
И здесь присутствуют элементы некого чуда – какой-то черный ящик, какие-то его 25-летние исследования. Вы спрашиваете: «А Вы кто?» - «Я кандидат математических наук», - или: «У меня два высших экономических образования». И вы думаете, ничего себе, он 25 лет в этом ковырялся, наверное, это какая-то крутая штука. Буду я в точности исполнять его сигналы, даже если в основе его торгового метода лежит пересечение каких-то двух линий.
Если вы примете такое решение, если вы будете исполнять его сигналы, то обратно скатиться к фантазерам вам уже будет сложнее. Таким образом, вы быстрее спрогрессируете и станете специалистом и потом бойцом.

Павел Бор: Понятно, что недостаток информации человек должен восполнить учебой. Но мы видим рекламу огромного количества учебных центров разной масти, всевозможных курсов, рекламу различных людей – профессионалов, непрофессионалов, псевдопрофессионалов и так далее. По каким критериям человек может определить, стоит ли ему туда идти?
Ведь зачастую люди разочаровываются и уходят, побывав один-два раза на каком-то обучении. А почему они уходят? Потому что они не нашли адекватных людей, которые смогли бы их научить. И вот есть ли какие-то действительно прозрачные методы, какие-то первичные категории, чтобы человек, отчасти фантазер, отчасти непрофессионал, непонимающий, о чем идет речь, смог бы для себя определить: да, это хороший учебный центр, а этот учебный центр не очень хороший? То есть, на ваш взгляд, как человеку определиться, куда ему нужно пойти учиться?

Николай Солабуто: Никак. Никак не нужно определяться. Надо просто принять решение и начать учиться. Дело в том, что здесь мы продвигаемся методом проб. То есть мы пришли, обучились. Помогло нам это – хорошо, не помогло – идем дальше, на следующий курс.

Павел Бор: То есть мы идем методом проб и ошибок?

Николай Солабуто: Ну, слово «ошибки» здесь не подходит, потому что любое обучение – это польза, и здесь мы получаем пользу в неограниченном количестве. И чем больше курсов я пройду, тем больше получу пользы.
Например, случается, что консультации для женщин дает мужчина. Казалось бы, как мужчина может разбираться в женских делах? На деле же он оказывается очень хорошим советчиком в этом вопросе. Так и здесь. Мы можем построить какую-то логическую цепочку отбора, фильтров учебных центров, но все равно однозначно прогадаем. То есть, чем больше будет учебных программ, тем лучше.
Знаете, когда продумывали «Бурю в пустыне», очень долго, по-моему, года три, решали, как развернуть операцию. А генерал Шварцкопф, который возглавлял «Бурю в пустыне», пришел и сказал: «Давайте пойдем вот туда». Все спросили: «А почему именно туда?» - «Здесь армия, и приказы обсуждению не подлежат. Идем вот туда». Ему говорят: «Хорошо, мы военные, мы подчинимся вашему приказу, но вдруг мы пойдем не в том направлении?» - «Тогда мы пойдем в другую сторону. Вы поймите, меня назначили командиром над вами, потому что я один из всех вас умею принимать решения».
Так вот, начните принимать решения, то есть пойдите куда-то. Поможет – хорошо, не поможет – в другое место пойдете учиться. Если и там не поможет – в третье место идите учиться.

Павел Бор: А где этот критерий – помогло или нет?

Николай Солабуто: Критерий – деньги, деньги на вашем счету.

Павел Бор: Хорошо, человек пошел учиться. Поучился какой-то N-й период, допустим, месяц, и входит в рынок. Вот Вы говорите, что период инвестирования должен быть не больше нескольких недель.

Николай Солабуто: Нескольких дней.

Павел Бор: Даже нескольких дней. Хорошо. В какие инструменты ему вкладываться, как их выбрать?

Николай Солабуто: В любые инструменты. У вас ведь есть торговый алгоритм. Если у вас его нет – напишите. Если не знаете, как написать, идите и поучитесь этому. Все очень просто. Потратьте время, деньги, но найдите того человека, кто вас этому научит. Поджидайте его возле подъезда, делайте ему какие-то подарки, чтобы он обратил на вас внимание. Ну, хоть что-то сделайте, примите решение, добейтесь какого-то результата.
Найдите человека, пусть он вас научит, как написать торговый алгоритм. А в торговом алгоритме есть две вещи: либо есть скрипт, как отбирать бумаги для торговли, либо есть константа, то есть какими конкретно бумагами вы торгуете.

Павел Бор: Николай, как Вы пришли на рынок? С чего Вы начинали?

Николай Солабуто: 2 февраля 1994 года открылись пункты продажи акций компании МММ. Я их стал покупать, продавать. К маю 1994 года у меня уже была собственная инвестиционно-финансовая компания, лицензированная Минфином. Тогда еще не было ни ФСР, ни ФКЦБ, ни специальных регуляторов ЦБ. Тогда нас регулировал Минфин.
У меня был аттестат Минфина 2.0, на его основании мы получили лицензию инвестиционно-финансовой компании. Это был май 1994 года. Мы делали первичное размещение долговых инструментов, долговых бумаг разных российских эмитентов. Тогда еще не было понятия IPO. Первое IPO – это МММ, Телемаркет, но это ведь пирамиды. Тем не менее, это первые IPO, которые были в тот момент. В ноябре 1994 года они полностью себя дискредитировали, и после этого было как бы некое такое окно с IPO. В натуральном обращении в основном находились только бумаги и векселя. То есть векселя, облигации – это некие долговые инструменты.
Потом, в 1995 году, открылась биржа РТС, и уже можно было торговать акциями. Поскольку акции не имели документарной формы, мы уже могли совершать сделки на организованных площадках. В 1997 году открылась биржа ММВБ. В 2002 году я стал доверительным управляющим компании «ФИНАМ».

Павел Бор: Буквально вчера «Ведомости» написали, что ввели санкции против наших госбанков. Сбербанк, так же как и банк ВТБ, говорит, что у них хватит внутренних ресурсов для возобновления и продолжения какой-то нормальной деятельности. При этом вопрос фондирования стоит достаточно остро. ЦБ говорит, что коммерческим банкам будут помогать. Как Вы думаете, какое влияние это окажет на обычных потребителей?

Николай Солабуто: Ставка по депозитам будет расти. Я думаю, что уже осенью будет предложена ставка по депозитам где-то в районе 14-14,5%. Ну, может быть, она и дальше будет расти.

Павел Бор: Будет ли расти ставка по розничным кредитам?

Николай Солабуто: Я думаю, что она прыгнет до 20%.

Павел Бор: Такой серьезный будет скачок?

Николай Солабуто: Да. Ну, до 20% – я имею в виду длинные кредиты, а краткосрочные опять могут вернуться на уровень 60-80%.

Павел Бор: При этом люди, вкладывающие в долгосрочные депозиты 2-3 года, в последнее время с опаской на это посматривают, потому что уверенности в стабильности госбанков остается все меньше и меньше.

Николай Солабуто: Ну, вот здесь хочу однозначно сказать, что именно в госбанки и нужно нести деньги, если речь идет о депозите. Проблема заключается в том, что люди в госбанки не несут свои деньги, потому что там маленький процент. Они рассуждают, что можно получать гораздо больше в коммерческом банке.
Дело в том, что у нас, начиная с 2011 года, прослеживается аномалия по процентным ставкам. Это некая вещь, которая длится как бы не бесконечно, а определенный промежуток времени. Она вызвана тем, что сейчас серьезный момент в нашей жизни, и это и есть устоявшаяся мошенническая схема по отъему денег, в которой мы как население участвуем.
То есть нечистые на руку предприниматели покупают маленький банк и начинают рекламировать прием у населения депозитов под высокие процентные ставки. Население несет туда деньги, банки эти деньги никуда не пускают и сразу же выводят за границу на свои подпольные счета. ЦБ все это видит с самого начала, но они говорит, что не могут закрыть банк, пока они не допустят какую-то ошибку в отчетности. И как только эти банки допускают какую-то ошибку, у них сразу же отнимают лицензию. Руководители этих банков уезжают за границу, а мы становимся в очередь в агентстве по страхованию вкладов для получения своих страховых выплат.
Дело в том, что это устоявшаяся практика, и она работает в России уже 3 года, и довольно-таки большое количество банков, по мнению ЦБ, порядка 800, затянуто в эту преступную схему. И, понятное дело, АСВ тоже все это видит.
Сейчас все хотят что-то делать, ведь аномалию когда-то надо закрывать. С этим связан отток капитала за рубеж. Каждый год печатается статистика ЦБ, и мы видим, насколько крупные суммы выводятся за границу. Откуда берутся такие деньги? Что, иностранцы успели сюда завезти такие капиталы? Да нет, конечно. Это ваши деньги, деньги обычных вкладчиков, которые вы вложили под высокие проценты в маленькие банки.
А сколько денег выводится, минуя контроль ЦБ? Там еще более астрономические суммы. Банкиры вывозят за границу именно ваши деньги, которые они у вас приняли. Сейчас Центральный банк очень хочет, чтобы ему разрешили эту схему закрыть, но пока ему не разрешают это сделать.

Павел Бор: Какую схему закрыть? Ведь привлечение вкладов – это же абсолютно легитимно.

Николай Солабуто: Да, в том-то и дело, что это абсолютно легитимно. И все знают, что ЦБ может отобрать лицензию, только если банк совершит какие-то нарушения. При этом все прекрасно всё понимают, и даже собственники банков заявляют, что они мошенники, но все равно нужен формальный повод, чтобы начать разбираться с этими банками.
ЦБ обратился к законодателям, чтобы они приняли поправки к закону о страховании вкладов с тем, чтобы агентство по страхованию вкладов в одностороннем порядке могло снимать страховочный зонтик с банка, к примеру, по представлению ЦБ. То есть ЦБ делает представление АСВ, и АСВ в одночасье снимает зонтик с банка.
То есть что здесь получается? Получается, что вы пошли, выбрали банк, где высокие проценты, разместили туда деньги, до 700 тысяч рублей, и сидите и спокойно ждете, когда либо банк выплатит вам эти проценты, либо АСВ вернет вам деньги.
Вы приходите с работы, такой уставший, открыли себе пивко, сели у экрана телевизора, включили новости, а там говорят: «Сегодня депутаты приняли поправку в закон, а АСВ в одностороннем порядке сняло зонтик с вашего банка». И вы прекрасно понимаете, что даже если вы сейчас побежите в этот банк, то его двери будут закрыты. Они будут не просто закрыты, они будут заколочены. И за этими дверями не останется даже авторучки, это будет абсолютно пустое помещение.

Павел Бор: На самом деле, достаточно спорная инициатива, потому что она может вызвать серьезное социальное напряжение в обществе.

Николай Солабуто: Да. Поэтому она до сих пор еще не принята. ЦБ как бы копает в этом направлении, он чуть ли не каждый день отзывает у банков по 3 лицензии, тем не менее, какого-то резко кардинального шага, который сразу бы эту аномалию снял с рынка, не делается. И отсюда получается, что денег нет, деньги выводятся за рубеж огромными пачками, внутри страны денежный голод, загибается экономика, потому что нет денег, а ЦБ тоже ничего не может сделать.
ЦБ не может удовлетворить колоссальный спрос на деньги, и он повышает процентные ставки, для того чтобы дать деньги тем, кто все-таки захочет их взять, и отбить охоту у банков приходить к ЦБ за деньгами. А если ЦБ повышает проценты, то и банки-мошенники тоже повышают проценты по депозитам, и схема работает. Деньги уходят за рубеж, ЦБ снова повышает проценты, мошенники снова повышают проценты по депозитам и так далее.
Мы снова идем в эти банки, кладем свои деньги, и они снова выводятся за рубеж. И это патовая ситуация для нашей экономики, и она продолжается уже 3 года. И то, что мы сейчас видим – снижение ВВП до нулевых уровней, происходит потому, что не запускается банковский мультипликатор.
Если бы банки использовали эти деньги в своем бизнесе, то это называлось бы банковским мультипликатором. Денежная масса росла бы, денег было бы много, и процентные ставки снижались бы. Предприятия развивались бы на заемные средства, и была бы настоящая идиллия. ВВП рос бы с сумасшедшими процентами. А сейчас банки не занимаются своей основной деятельностью, то есть банковский мультипликатор схлопывается, и все деньги выводятся за рубеж.

Павел Бор: Может быть, эта схема уже умирает, потому что сейчас тенденция такова, что российские деньги на Западе, что называется, практически будут вне закона.

Николай Солабуто: Схема действительно сокращает свой объем, потому что сейчас очень многие об этом говорят, и ЦБ предпринимает действия, чтобы эту схему закрыть. То есть, понятное дело, аномалии рано или поздно закончатся, и мы получим нормальные процентные ставки, нормально работающие банки, нормальный банковский мультипликатор, много денег в развивающейся экономике, конкурентный спрос на наши руки со стороны работодателей, рост нашей зарплаты и, соответственно, рост нашего благосостояния. То есть рано или поздно эта «хорошесть» начнется, но сначала нужно ликвидировать всех этих мошенников.

Павел Бор: То есть все эти отозванные лицензии касаются сугубо обнальных схем?

Николай Солабуто: Нет, не обнальных схем. Обнальные схемы – это когда деньги остаются в экономике. В обнальной схеме участвуют преступники, которые совершают налоговые преступления, уходя от уплаты налогов. Здесь же вы приносите деньги в кассу, и они прямиком идут на зарубежные счета. Это как бы чистое мошенничество.

Павел Бор: Но ведь ЦБ регулирует рынок не вчера.

Николай Солабуто: Но и схема возникла не вчера. Не вчера все про нее узнали.

Павел Бор: О том и речь, что схема действует уже достаточно давно.

Николай Солабуто: 3 года.

Павел Бор: Но 3 года – это немало.

Николай Солабуто: Понимаете, пока задумались над этим, прошло полтора года. Пока начали разбираться, прошло еще полгода, год. Когда начался такой повальный отзыв лицензий? По-моему, с конца прошлой зимы. И все – начались действия. Все всё поняли, все начали действовать.

Павел Бор: Но как быть людям, которые уже в рынке, у которых есть портфель, например, даже из бумаг небиржевого рынка? Как быть тем людям, кто уже в рынке, уже в портфелях, уже в позициях?

Николай Солабуто: Несколько месяцев назад я бы сказал: «Сидите и не дергайтесь». То есть, понятно, что вы уже стали долгосрочными инвесторами, лет через 5-10 вас выпустят, и вы хотя бы ничего не потеряете. Сейчас я бы не хотел говорить о политике.
Я вспоминаю, как в 2008 году я участвовал в клубе трейдеров. Там были старые прожженные люди, которые торговали. С начала 2000-х годов пришли управляющие активами в разных компаниях. Это были такие матерые ребята, и они начали говорить о том, что уже все, рынок отпадался, и сейчас надо покупать. Я им сказал: «Ребята, вспомните себя в июне-июле 2008 года. У вас были точно такие же мысли». Они говорят: «Да, Николай, мы точно так же думали». Я спросил: «А что было потом?» - «А потом было все очень плохо».
Они мне говорят: «Неужели и сейчас все будет очень плохо?» Я отвечаю: «Не знаю. У вас есть торговый алгоритм? Что в нем написано? Покупать?» - «В моем торговом алгоритме не написано покупать, только продавать». Я не знаю, что сейчас будет. Может быть, действительно дно, может, и надо покупать, а может, будет еще похлеще, чем в 2008-м. Тогда индекс РТС упал до 500-т пунктов, сейчас, может быть, дойдет до 80-и. Может быть, это действительно Третья Мировая война.

Павел Бор: При этом нельзя сказать, что на рынке нулевая волатильность. Волатильность – она есть. То есть все-таки есть люди, которые на чем-то покупают. Кто эти люди?

Николай Солабуто: Ну, я же говорю, что я встречал в клубе трейдеров много людей, управляющих активами, хедж-фондами. Вот эти люди и покупают. В 2008 году они плакали, распродавая свои фонды за копейки.

Павел Бор: Нет, ну, я не беру все-таки институциональных инвесторов, я беру больше обычных частных инвесторов.

Николай Солабуто: Ну, ловцы дна не перевелись. Знаете, есть две стратегии: первая «покупай силу, продавай слабость», и вторая – «последние станут первыми». И почему-то вторая стратегия – «последние станут первыми», она очень любима нашим народом. Сейчас, к примеру, упал Сбербанк, по-моему, на 20%, и «Северсталь» показал новый максимум, и все ринулись покупать Сбербанк. Я говорю: «А почему бы вам не купить «Северсталь?» Они мне говорят: «Николай, как же, у «Северстали» новый максимум, и вообще вряд ли она дальше пойдет расти. А Сбербанк серьезно упал. И даже если сейчас он отскочит, мы нормально подзаработаем».
И мы видим, что Сбербанк и дальше все ниже, а «Северсталь» выше. То есть стратегия «последние станут первыми» самая убыточная, которая есть на белом свете, но в нее свято верит 99,9% людей. И понятное дело, кто теряет деньги, кто кормит рынок. А стратегия «покупай силу, продавай слабость» – в нее мало верят, но именно эти люди и зарабатывают.

Павел Бор: Буквально вчера прошла информация, что «Мегафон» 40% своих депозитов сконвертировал в гонконгские доллары, так же поступил и «Норникель». Что это? Это начало процесса отхода от американского доллара? Кстати, было очень много разговоров, и наши власть имущие говорили о том, что будет дедолларизация, так сказать, нечто из разряда каких-то мифов, но при этом компании уже действительно конвертируют свои депозиты.
40% «Мегафона» и 60% «Норникеля», конечно, суммы не очень большие, порядка 25 миллиардов, тем не менее, компании уже начинают реальные конвертации. На ваш взгляд, что это? Это наш ответ Чемберлену, или что?

Николай Солабуто: Им сказали, они сделали.

Павел Бор: Хорошо, можно сказать «Норникелю» – это государственная компания. Но «Мегафон» все-таки является частной компанией.

Николай Солабуто: И «Мегафону» можно прийти и запросто получить лицензию?

Павел Бор: То есть Вы считаете, что это не экономическая история, это все-таки политика? Риски долларов есть, и переориентация на Восток сейчас тоже очень актуальна?

Николай Солабуто: Есть деловой оборот документации, договоров, и во всех договорах внешнеэкономической деятельности написано, что валютой платежа является доллар США. Наверное, можно переписать краткосрочные договора, но они на маленькие суммы. Но переписать договор на поставку нефти, газа в Европу между Газпромом и Европой, где написано, что валюта платежа доллар США, нельзя. И пока этот договор не переписан, доллар будет великим и могучим.

Павел Бор: Доллар, может быть, и будет великим и могучим, но компании-то все-таки задают тренд.

Николай Солабуто: Какие компании? Компании Пупкина?

Павел Бор: Ну, почему Пупкина? Тот же «Норникель», тот же «Мегафон». Это достаточно именитые компании на рынке. Другие компании смотрят же на них. Не возникнет ли здесь эффекта домино?

Николай Солабуто: А знаете, как они на них смотрят? «Бу-га-га!» Вот так они на них смотрят.

Павел Бор: Николай, вернемся к нашим текущим проблемам. Первый Ваш совет – это учеба, это информация. Какой Ваш второй совет?

Николай Солабуто: Вы знаете, есть люди, которые не хотят создавать собственный торговый метод. Они постоянно ищут поставщика сигналов, и если они его находят, то они к нему привязываются, и все. Я с ними разговаривал, с этими ребятами. У них есть достаточно знаний, чтобы создать собственный торговый метод, но они принципиально не хотят этого делать.

Павел Бор: Почему?

Николай Солабуто: Потому что они считают, что им это не надо. Они говорят: «Мы нашли хороших поставщиков сигналов, и зачем нам искать лучшего?» Хорошего они не ищут. Ведь лучшее – враг хорошего. Они говорят, что если они начнут экспериментировать с собственными торговыми стратегиями, то не факт, что это будет к лучшему.
Здесь-то они понимают, что делают. У них есть наработанная статистика исполнения чужих сигналов, и они примерно знают, как ведет себя кривая учета доходности, которая подсажена на чужие сигналы. Но если они начнут использовать свой торговый метод, то пока наработают статистику, на которую можно будет опереться, пройдет время, а за это время они 10 раз откажутся от своего торгового метода и 50 раз его переделают.
Таким образом, если они будут сравнивать текущую точку с точкой, когда они все-таки найдут наилучшее единственное исполнение своего торгового метода, пройдет время, и за это время они больше денег потеряют, нежели заработают. То есть они не заработают те деньги, если сейчас будут просто сидеть на чужих сигналах.
Я еще раз говорю, проблема в том, что фантазеры своих не отпускают. Я видел много молодых людей, реально звездных парней, которые не проходили стадию исполнителя. Они только-только открыли счет и пришли ко мне на учебу. Я их научил, как создавать торговый метод, и они уже буквально на последних занятиях создали 10 торговых методов.
Мы с ними встретились через год. Я говорю: «Ребята, у вас должно быть вообще все нормально. Вы в тот момент были такими гениальными». Они отвечают: «Да нет, мы все деньги слили». Я спрашиваю: «Как – слили?» - «Да вот мы создали торговый метод, начали им торговать, и что-то нам не понравилось. Было две подряд убыточных сделки, и мы решили докрутить свой торговый алгоритм, а потом вообще решили от него отказаться и начали новый торговый алгоритм. Потом мы поняли, что есть еще какие-то новые идеи, и начали эти новые идеи тестировать, а потом вспомнили, что пока мы тестируем новые идеи, у нас деньги простаивают, и решили просто тупо купить какие-то акции. Пока мы тестировали, эти акции обнулили наш счет. Теперь, может быть, и есть смысл дальше что-то тестировать, но нет денег торговать».
Вот поэтому путь исполнителя очень важен. То есть, даже если вы быстро научитесь, даже если вы станете специалистом и сможете разработать свой торговый метод, это не значит, что вы будете следовать сигналам своего собственного торгового метода. А у вас должна быть привычка следования сигналам торгового метода. И пока вы эту привычку не выработаете, не факт, что обучение приведет вас к какому-то успеху.

Павел Бор: Я понимаю, что прогноз – дело неблагодарное, и не прошу от Вас каких-то точных целей, но если человек раздумывает, вкладываться ему в депозиты, в недвижимость или в фондовый рынок, какова сейчас привлекательность фондового рынка, хотя бы на ближайшую перспективу?

Николай Солабуто: Смотрите, есть три рынка: товарный, валютный и фондовый. По своей структуре товарный и валютный рынки контртрендовые, и не только сейчас, они всегда контртрендовые. На товарном рынке контртрендовость – сезонный фактор, на валютном рынке она как бы вшита через стабильность процентных ставок. А процентные ставки редко меняются, соответственно, там нет трендов.
Фондовый рынок – это единственный трендовый рынок, то есть это единственный рынок, на котором можно купить и через какое-то время получить прибыль. То есть я бы так сказал, что вероятность получения дохода со временем увеличивается, чего нельзя сказать про товарные или валютные рынки. И поэтому пассивные ребята, которые не хотят торговать активно, конечно, приходят на фондовый рынок, и их задача – как-то сформировать портфель и сидеть с этими портфелями долго.
Есть три фактора, которые двигают цены на фондовом рынке. Первый – это инфляция, второй – прибыль компаний, и третий – ожидание толпы. И если первые два фактора – инфляция и прибыль компаний – двигают цену на акции вверх, то третий фактор может двигать цену и вверх, и вниз, то есть в обе стороны. Человеческий фактор – это та сила, которая двигает рынком, но эта сила со временем стремится к нулю.
У Уоррена Баффета спросили: «Когда Вы продаете акции?» - он ответил: «Ну, лет через 15, а в лучшем случае вообще никогда». О чем он говорит? Он говорит о том, что он на своем опыте понял, что ожидание толпы стремится к нулю и полностью равняется нулю на промежутке в 15 лет. Через 15 лет он по своему счету получает от своих акций ровно то, что и хотел получить – инфляция плюс рост ВВП, то есть плюс ту прибыль, которую генерит компания. Таким образом, на интервале от 15 лет до бесконечности вероятность получения дохода равняется единице, то есть 100%, что он заработает.
Если вы новичок, хотите прийти на фондовый рынок и просто кинуть деньги в акции, а потом, через какое-то время, проснуться богатым, то нужно понимать, что у вас инвестиционный горизонт не менее, а, может быть, более 15 лет. Если вы видите эту инвестицию на интервале от 15 лет и выше, и дальше, то приходите и покупайте компании. В этой ситуации для вас самое главное, чтобы эта компания не стала банкротом.
Таким образом, самая простая рекомендация в этом случае – покупайте компании, у которых есть государственная доля участия. Вот и все. Потому что за 15 лет может произойти все, что угодно. И если компания полностью частная, то с определенной долей вероятности можно сказать, что она, как «Юкос», станет банкротом, и вы ничего не получите от своих инвестиций. И как бы моя простая рекомендация – прийти и купить надолго.

Павел Бор: То есть по сей день все-таки актуальна покупка бумаг эмитентов из голубых фишек?

Николай Солабуто: Да.

Павел Бор: Николай, подытоживая нашу беседу, такой общий вопрос. Если разовьется такая ситуация, что Россия станет страной-изгоем во всех смыслах, если все-таки это произойдет, а такая вероятность достаточно высока, если текущий политический курс не изменится, не трансформируется под реалии, что нас ждет в плане развития? Потому что не сказать, что у нас фондовый рынок достаточно развит.

Николай Солабуто: Его не будет. У нас не будет фондового рынка.

Павел Бор: А как такое может быть, чтобы его не было вообще? Может быть, какие-то площадки все-таки останутся?

Николай Солабуто: Нет. Понятное дело, что если вы написали такой очень негативный сценарий развития ситуации, и если действительно этот негативный сценарий сбудется, то фондовый рынок потеряет свою ликвидность. На фондовом рынке фактически будет торговаться только один эмитент, и по нему будут совершаться очень редкие сделки. Ну, это так надо понимать.
Понятно, что биржа никуда не денется, она будет функционировать, и законодательство никто не будет переписывать. По законодательству будут компании, которые должны эмитировать акции, и акции будут проходить регистрацию на бирже, но у людей просто не будет денег, потому что война. Скорее всего, по стране будут ходить денежные суррогаты, а не деньги.

Павел Бор: Жидкие денежные суррогаты.

Николай Солабуто: Может быть, и так. И вы их не заведете на свой торговый счет в палату биржи ММВБ и не совершите сделку на эти деньги. Но война – это тоже аномалия, она тоже не может продолжаться до бесконечности. В конечном итоге все нормализуется, и опять откроются границы. Мы опять станем друзьями со всем миром с помощью какого-либо способа. А мы знаем способ 1814 года, 1945 года, и мы знаем способы 1990, 1985 годов.

Павел Бор: Ну, тут как раз, справедливости ради, стоит сказать, что среди экспертного сообщества бытует мнение, что, может быть, даже и лучше, если будет какое-то потрясение, потому что после всех кризисов действительно был подъем. Так было и после Великой депрессии, и после всех вот этих мировых событий, о которых Вы сказали. В общем, после всех падений неизменно идет рост. Может быть, это благо?

Николай Солабуто: Ну, это благо и есть. Я привел в пример 1814 год. Мы тогда стали жандармами Европы и законодателями всего. На все, что делалось в Европе, спрашивалось разрешение у российского царя. В 1945 году мы создали в Европе много социалистических стран, и все тоже на все спрашивали нашего совета, то есть, образно говоря, смотрели в рот нашей Коммунистической партии Советского Союза.
И неважно, как откроются границы, но они откроются. Может быть, они откроются как в 1985 году, когда Горбачев сказал, что мы становимся капиталистическим государством, и мы будем дружить с Западом. То есть неважно, как откроются границы, но они откроются, и тогда появятся деньги. Появятся деньги – возродится биржа, и все будет нормально. На самом деле, я не думаю, что все будет очень плохо. Я думаю, что все будет очень хорошо.

Павел Бор: Вы оптимист?

Николай Солабуто: Да. В этой ситуации я оптимист. Я просто думаю, что потеря ликвидности на торгах все равно есть, и она приводит к каким-то негативным вещам, и есть масса способов, когда эта ликвидность возвращается на биржу. Есть много примеров с европейских бирж. Много региональных европейских бирж в разных странах Европы тоже загибались, при этом страна была открыта, и никто с ней не воевал. Она, наоборот, занимала хорошее положение в Европе и с политической, и с экономической точки зрения, хоть ее национальная биржа, биржевая площадка стагнировала и загибалась. Потом приходила какая-то другая внешняя площадка, например, нью-йоркская либо чикагская фондовая биржа, и скупала эту региональную площадку. Они не переименовывали и оставляли ее в том виде, в каком она и была.
И что происходило? А происходило то, что на единой площадке они делали общий клиринг, и все. Таким образом, люди, которые торговали на нью-йоркской фондовой бирже, получали дополнительные тикеры в таблице эмитентов. А то, что эти тикеры торгуются на другой бирже, им на это было наплевать. Они получали доступ к торгам, и все.
Эта национальная биржа проводила самостоятельные торги, только она через систему шлюзов была подключена к своему хозяину, и через общую систему шлюзов к торгам имело доступ огромное количество инвесторов. Я думаю, что у нас будет такая же история, и мы возродимся, и на тот момент нам, на самом деле, будет наплевать. Все брокеры будут глобальными. То есть через один терминал мы будем иметь доступ ко всем биржевым площадкам, и через маршруты мы будем совершать сделку с тем эмитентом, с которым захотим.
И то, что эта сделка будет проходить на совсем другой бирже, а не на общеизвестной, нам на это будет абсолютно наплевать. Единственные нюансы, которые там могут быть, это с комиссией биржи. То есть разные наши сделки будут иметь разные биржевые комиссии, но, в принципе, они такие маленькие, что мы даже не будем этого замечать.

Павел Бор: Николай, я благодарю Вас за возможность сегодняшнего интервью. Я напоминаю, что у нас в гостях был Николай Солабуто, управляющий директор инвестиционной компании «ФИНАМ». Николай, еще раз спасибо. Друзья, инвестируйте, будьте оптимистами, как Николай. С вами был Павел Бор. Ну, а пока – пока.