Баррель с двойным дном

Почему ошиблись аналитики и бочка нефти все-таки побила рекорд этого года по росту цен


Нефтяной рынок продолжает привлекать повышенное внимание. Там продолжаются удивительные вещи. После провала встречи в Дохе цена на нефть, казалось бы, должна была рухнуть. Однако она дешевела только до вечера понедельника, после чего пошла вверх. А вечером четверга нефть вообще вышла на рекордные для 2016 года рубежи.

Что же произошло на рынке?

Как всегда, борются две объяснительные модели. Первая - это сторонники восприятия нефти как обычного рыночного товара, цена на который зависит только от баланса спроса и предложения. Естественно, что сторонники этой концепции рассматривали итоги встречи в Дохе как провал попыток производителей нефти договориться хотя бы о заморозке добычи. Вывод был ясен - шансов на подорожание нефти теперь нет. И вдруг такой конфуз.

Стали искать объяснение и вроде как нашли его. Забастовка в Кувейте! Добыча в Кувейте действительно упала на 1,3 миллиона баррелей в сутки. Однако навес составлял порядка 2 миллионов баррелей, то есть по идее полностью не исчез. С рыночной точки зрения цена все равно не должна была вырасти.

Вообще Кувейт добывает примерно 3,5 процента от мировой добычи. Если забастовка в такой стране становится причиной для столь серьезных событий на рынке - это очень странно. И на полноценное объяснение точно не тянет. Более того, дальше начались совсем уж чудеса. В четверг забастовка прекратилась, а добыча нефти в Кувейте почти вернулась на уровень до забастовки работников отрасли. А нефть марки Brent пробила уровень в 45 долларов за баррель, что стало полным сюрпризом.

Второе объяснение предлагает обратить внимание прежде всего на действия спекулянтов нефтяными фьючерсами. Если объем торгов по фьючерсам в разы превосходит сделки с товарной нефтью (той, что физически поставляется покупателю), то очевидно, что баланс спроса и предложения не может быть доминирующим фактором для установления цены.

Да, он может приниматься спекулянтами во внимание. Но равно как и другие обстоятельства. При том, скажем, курс доллара для спекулянтов на порядок более важный сигнал. Если доллар дорожает, все бегут в кэш, продавая нефтяные фьючерсы.И в последнее время доллар дешевеет, и это одна из причин того, почему цена на нефть идет вверх. Поэтому, кстати, "сговор" США и саудитов является мифом - сейчас США "играют" в относительно дорогую нефть, чтобы дать подышать своим сланцевым производителям, себестоимость добычи которых оказалась в начале года выше цен на нефть.

На поведение спекулянтов влияли и другие факторы. Прежде всего сама Доха. До встречи в столице Катара я писал о том, что с точки зрения сокращения предложения нефти планировавшееся к подписанию соглашение не будет иметь фантастических последствий. Страны и не собирались брать на себя "повышенные социалистические обязательства" по сокращению добычи. Это было всем прекрасно известно. Да и параметры соглашения особо и не скрывались. Спекулянты прекрасно знали, что в Дохе в лучшем случае будет подписан не слишком обязывающий документ.

Но сам факт намерений двух крупнейших экспортеров нефти - России и Саудовской Аравии - договариваться позволит спекулянтам запустить бычий тренд на рынке. С середины февраля рост цен составил 50 процентов. И это все только на спекулятивных ожиданиях! Зная о том, что революционного соглашения в Дохе не будет, спекулянты не сильно расстроились от того, что соглашение вообще не было подписано. Не исключено, что в случае подписания договора в Дохе цена на нефть росла бы еще быстрее, но все равно не слишком радикально. Конечно, лучше бы все же это соглашение подписать. Заключи мы его, у нас была бы возможность манипулировать рынком и дальше. Продолжать "продавать" ожидания.

А ближе к октябрю можно было пустить слухи, что теперь мы перейдем к сокращению добычи. У нас был бы в руках отличный инструмент, к которому не пропало бы доверие. Скажем, слова Организации стран - экспортеров нефти (ОПЕК) уже на спекулянтов не действуют. Картель себя сто раз дискредитировал, и эта организация уже совершенно непродаваемая. А ОПЕК-2 (плюс к картелю страны, не входящие в нее, которые приехали в Доху) была бы свежей историей, срок жизни которой во многом зависел бы от нас и саудитов. Последние, на мой взгляд, совершили откровенную глупость. У них был шанс создать с нами новый инструмент управления ожиданиями рынка. Но они прошли мимо такой возможности.

Главным оказалось нежелание Саудовской Аравии расставаться со статусом лидера Организации стран - экспортеров нефти. Ведь в ОПЕК-2 пришлось бы делиться ролью флагмана с Россией. Отсюда и раскол в саудовской элите, усиленный иранским фактором. Радикалы, увлеченные вопросом доминирования Саудовской Аравии, были решительно и против партнерства с Россией, и против компромисса с Ираном. Прагматики говорили о том, что Иран пока на соглашение все равно не пойдет, а альянс с Россией позволит вернуть инициативу в ценовом вопросе. Но их не услышали.

Что в итоге

Чему нас научила Доха

На самом деле не все так плохо. Во-первых, мы увидели, что и сами можем влиять на спекулянтов. Значит, надо искать новые красивые истории, принимать более активное участие в информационных интервенциях. Это уже вопрос к нашей фантазии. Главное - мы поняли, что на рынок влияют не статистические показатели. Статистики сильно проигрывают спекулянтам.

Во-вторых, как мы и предсказывали, Соединенные Штаты не могут погубить свою сланцевую индустрию и поэтому все равно будут расти. При этом, конечно, про Россию никто не забывает, поэтому я бы не рассматривал рост цен весной как начало неотвратимой тенденции. Рынок сохранит свою волатильность. Понятно, что долго цены на уровне 30 долларов держаться не смогут.

В-третьих, не ясно, к чему приведут противоречия между Саудовской Аравией и Ираном. Даже инициатор снятия санкций с Ирана Барак Обама не может уговорить саудовских властителей не обижаться. Показательно холодно его приняли саудиты во время саммита "США - Персидский залив", задуманного как демонстрация единства Вашингтона и персидских монархий. Мы видим, что министр обороны Саудовской Аравии начинает играть в вопросе нефтяного бизнеса большую роль, нежели министр нефти. А когда в регионе Ближнего Востока начинает работать политический фактор, цены редко когда остаются низкими.


Источник