Как биткойн может обеспечить денежное равновесие

Вступление

В 2009 году аноним, который назвался Сатоши Накамото, разослал в список рассылки документ проекта программного обеспечения с открытым исходным кодом. На ранней стадии это была невинная задумка. Сатоши разработал ПО вместе с другими участниками сообщества. Однако спустя 8 лет этот проект сильно продвинулся. В течение многих лет курс биткойна по отношению к другим мировым валютам (в частности, к доллару) неизменно растёт, и теперь его рыночная капитализация составляет более $30 млрд. Стоимостная оценка биткойна выросла по сравнению с другими мировыми валютами, а в 2017 году его рыночная капитализация удвоилась. Ожидается, что биткойн может стать новым золотым стандартом, который обеспечит денежное равновесие в имеющейся финансовой системе и представит новую меру стоимости.
«Гражданская война» в Биткойн-сообществе

Биткойн — это безопасное P2P-решение для обмена электронными деньгами с заранее определённой поставкой. Однако, оно имеет существенные ограничения. Самое существенное и ощутимое ограничение (особенно с точки зрения пользователя) заключается в том, что Биткойн-сеть может обрабатывать только 3–7 транзакций в секунду.

Ник Сабо (Nick Szabo) уже более 20 лет пишет про историю и эволюцию экономики. Некоторые из его работ призваны расширить наше понятие о том, какими могут быть деньги в зарождающейся эпохе экономики. В других своих работах он прогнозирует будущее денег с разными формами расчётной стойкости. В своей работе Деньги, блокчейны и социальная масштабируемость Сабо объясняет:

«В компьютерных науках существует фундаментальный компромисс между безопасностью и производительностью. Автоматизированное гарантирование целостности Биткойна возможно за счёт высоких затрат на его производительность и большого количества потребляемых ресурсов. Никому ещё не удалось обнаружить какой-либо способ значительно увеличить вычислительную масштабируемость блокчейна Биткойна, например пропускную способность по количеству транзакций, и показать, что это не ставит под угрозу безопасность Биткойна».

По-видимому, Биткойн-сообщество разделилось на два лагеря. В первый входят активные девелоперы, программисты и другие энтузиасты, понимающие важность компромисса между масштабированием блокчейна Биткойна и повышением уровня безопасности системы, а во второй — пользователи, заинтересованные в масштабировании блокчейна Биткойна (зачастую в ущерб разным методам безопасности, которые позволяют сохранить целостность и безопасность сети).

Первая группа приводит аргументы в пользу Биткойна как средства сохранения капитала, по примеру золота, а вторая группа рассматривает биткойны как наличные деньги (достаточно дешёвые), с помощью которых можно обрабатывать достаточное число транзакций, чтобы удовлетворить ежедневные нужды каждого человека.

Далее Сабо разъясняет, что не учла вторая группа:

«Эти неизбежные компромиссы, принесение производительности в жертву безопасности, необходимой для достижения независимости, подлинной глобальности и автоматизированной целостности, означают, что Биткойн сам по себе не может сравниться с Visa по количеству выполняемых транзакций в секунду и одновременно поддерживать автоматизированную целостность, на которой основываются его преимущества перед традиционными финансовыми системами».

Группа, рассматривающая биткойны как наличные деньги, часто цитирует первую строку из статьи Сатоши (в 2010 году Сатоши прекратил работу над проектом, его личность так и не установлена), утверждая, что рассмотрение биткойнов как цифрового золота, а не как наличных денег, не совпадает с первоначальной задумкой:

«Полностью одноранговое устройство системы электронных денег позволяет совершать электронные транзакции между участниками напрямую, минуя любые финансовые институты».

Доказательством обратного является то, что наличные деньги не имеют чёткого определения. Для некоторых наличные деньги — это монеты или купюры, в то же время иногда они могут обозначать любую переводимую расчётную денежную единицу. Их можно также отнести к фиатным деньгам, которые находятся под мандатом правительства. Что касается первой строки статьи Сатоши, рассматривая Биткойн как крупную расчётную систему, мы не нарушаем видение Сатоши или любое принятое определение электронной версии наличных денег.

Определение идеальной системы электронных наличных, которое дали Тацуаки Окамото (Tatsuaki Okamoto) и Казуо Охта (Kazuo Ohta) в своей статье, в точности подходит биткойну, несмотря на ограничения в плане числа транзакций в секунду:

«Идеальная система электронных наличных имеет следующие свойства:
1. Независимость. Безопасность электронных наличных не зависит от местонахождения. Наличные могут быть переданы по компьютерным сетям.
2. Безопасность. Электронные наличные нельзя скопировать и повторно использовать.
3. Тайна личности (неотслеживаемость). Тайна личности пользователя защищена, связь между пользователем и его покупками обнаружить невозможно.
4. Автономный платёж. Когда пользователь расплачивается за покупку электронными наличными, протокол между пользователем и продавцом выполняется автономно. То есть магазину не нужно соединяться с центральным компьютером для обработки платежа пользователя.
5. Перемещаемость. Наличные могут передаваться другим пользователям.
6. Делимость. Заданная сумма электронных наличных может быть поделена на части меньшей суммы. (Конечно, общая сумма в конце должна сойтись.)».

Сторонники теории «наличных денег» утверждают, что если ограничение скорости проведения транзакций в биткойнах будет таким же, как сейчас, то ими не смогут пользоваться обыватели. Таким образом эта валюта обесценится. В этом документе рассматривается иная точка зрения: низведение биткойна до обиходных средств расчёта бессмысленно и невыгодно. При сохранении текущих свойств и ограничений биткойна он ещё сможет послужить имеющейся глобальной финансовой системе.
Участники второй группы не обладают познаниями в сфере макроэкономики, чтобы осознать причины такой точки зрения или её важность. В остальной части документа рассматривается этот возможный сценарий.
Нерегулируемая и регулируемая банковская деятельность

Чтобы осознать значимость обсуждаемой идеи, давайте рассмотрим связь между теорией нерегулируемой и регулируемой банковской деятельности, а также исторический конфликт сторонников каждой из них. Теория регулируемой банковской деятельности, часто называемая кейнсианской (от фамилии Джона Мейнарда Кейнса), основывается на положении о том, что центральный орган должен управлять денежными средствами таким образом, чтобы способствовать экономическому росту или же выходу страны из кризиса. Основная мысль заключается в том, что, увеличивая денежный ресурс во время кризиса, центральный банк стимулирует трату средств и развитие инфраструктуры, что ускоряет выход экономики из кризиса.

YouTube YouTube
В теории неуправляемой банковской деятельности всё с точностью до наоборот. Здесь можно процитировать философов экономической теории, таких как Фридрих Август фон Хайек, объяснявших, что такие манипуляции с денежным ресурсом, вероятнее всего, приведут не к выходу из кризиса, а к «американским горкам», то есть к периодам спада и подъёма. По мнению Хайека, вера в то, что центральный орган обладает достаточным объёмом информации и дальновидностью, чтобы осознать и предсказать поведение базовой экономики, является «пагубной самонадеянностью».

YouTube YouTube
Более того, экономика со свободным управлением денежным ресурсом естественным образом стремится к защите от катастрофических условий, которых пытаются избежать приверженцы регулируемой банковской деятельности и которые, по мнению сторонников противоположной теории, они же и создают, что продемонстрировано в мысленном эксперименте Джорджа Сельгина (George Selgin).

В соответствии с моделью Сельгина, конкуренция банковской системы с нерегулируемым банковским рынком позволяет естественным путём повысить качество банковской деятельности, расширить ассортимент валют, доступных для экономических субъектов, а также обеспечить формование оптимальных стратегий, предпочитаемых общественностью, у которой есть право выбора.

В контексте международной экономики проблема регулируемой банковской деятельности или оптимального валютного ресурса может оказаться сложнее. Например, как сказано в парадоксе Триффина,

…для стран, валюта которых используется в качестве мирового резерва, существует конфликт экономических интересов между краткосрочными государственными и долгосрочными глобальными целями.

В зависимости от обстоятельств в таком государстве, как США, которое в последнее время поставляет фактическую резервную валюту во множество стран мира, может потребоваться урегулировать противоречивые интересы в отношении поступления или качества своей валюты.

В обеих денежных теориях выражена одна общая мысль: оптимальная связь между валютным поступлением и результатом для базовой экономики всё же существует. Здесь пути теорий расходятся. Кейнсианцы считают, что должен быть центральный управляющий орган, отвечающий за поступление, а сторонники теории нерегулируемой банковской деятельности верят в то, что поступление становится оптимальным при наличии множества конкурирующих валют, каждую из которых регулирует отдельный агент.
Решение для противоборствующих денежных теорий. Технологический закат монополии

Если люди, которые дискутируют довольно продолжительное время, не могут прийти к общему знаменателю, то мы привыкли выбирать некое рациональное зерно в обоих точках зрения и обращаться за решением к инстанции более высокого порядка. С исторической точки зрения не совсем понятно, как биткойн может устранить противостояние указанных теорий. Но если бы это произошло, мы бы смогли понять, почему это противостояние столь ревностное и длительное.

Всё сводится к тому, что обойти ограничения имеющейся глобальной финансовой системы на более высоком уровне возможно только при реализации определённой технологии. К этой мысли склоняется несколько философов экономической теории прошлого и настоящего, кроме Джона Нэша (John Nash), заявившего об этом открыто, и Ника Сабо, который выразил своё мнение в завуалированной форме.
Общий знаменатель обеих теорий выглядел бы так:

Введение биткойна в существующую систему позволит разным банковским системам, являющимся поставщиками валюты, управлять поступлениями с использованием кейнсианских методов (без монополии).

Основная мысль — отмена монополии на печать денег. В законодательстве большинства стран чётко указано, что только правительству и центральным банкам разрешено создавать и поставлять денежные ресурсы. В соответствии с новой парадигмой, банки всё ещё до определённой меры контролируют поступление денежных средств, но теперь они переходят в конкурентную среду с другими конкурирующими валютами.

Идея отсутствия монополии получает своё развитие не только в работах Сельгина, но и в книге Хайека Частные деньги, а также в рассуждениях и лекциях Джона Нэша на тему Идеальные деньги. Все эти философы пришли к общей мысли: система самооптимизируется при демонополизации поступления денег. Теперь это стало реальностью.

Сейчас существует более тысячи видов электронных валют, таких как биткойн, общая рыночная капитализация которых в 2013 г. составляла $1,5 млрд, а сейчас — более $60 млрд.

Биткойн позволяет воплотить в жизнь рассуждения этих авторов и сторонников теории нерегулируемой банковской системы, но никакие рассуждения не помогут нам сбросить «оковы» регулируемой банковской деятельности. Для изобретения и производства обычного карандаша потребовался определённый уровень экономического развития и большой объем человеческих ресурсов. Исходя из этого становится понятно, что на изобретение и создание катализатора нерегулируемой рыночной банковской системы также ушло ровно столько времени, сколько было нужно.

Если рассматривать теорию Кейнса с этой точки зрения, она выглядит не такой уж необдуманной и диктаторской, как считают приверженцы нерегулируемой банковской деятельности. Она просто устарела и в условиях технологической эволюции требует доработки. Но также нужно доработать и теорию нерегулируемой банковской деятельности с учётом того, что оптимального результата невозможно достичь без аполитичной технологии или предмета потребления (например, биткойна), демонополизирующего поступление денежных средств.

Далее мы поговорим о том, что с введением биткойна в существующую теорию Кейнса удастся достичь баланса в контексте нерегулируемой банковской рыночной деятельности.
Ценные свойства биткойна

Для большинства людей ценность золота определяется его эстетикой и дефицитом. Однако, биткойн не стоит рассматривать согласно этим меркам. В этой серии статей о добыче необходимого сырья Сабо поясняет, что возможность добывать различные металлы в океане или космосе ограничивается политическими и технологическими аспектами. Вполне вероятно, что очень скоро эти ограничения, которые не самым лучшим образом сказываются на поставке и стоимости редкого сырья, например золота, сойдут на нет. В работе об идеальных деньгах Джон Нэш поясняет следующее:

Абсолютно случайный факт, что горнодобывающая промышленность и технологии добычи по сути допускают, чтобы цены на определённое сырьё, полученное в результате объединения рабочей силы и капиталов, возрастали умеренными темпами (или больше снижались) в противоположность ожиданиям. Это явление можно назвать «парадоксом аспектов»: Сельскохозяйственная продукция производится на двумерной земной поверхности, таким образом «исчезающая граница» создаёт ограничение. С другой стороны, добыча сырья (особенно природных металлов) возможна в трёх измерениях, хотя при этом стоит учитывать увеличение расходов в связи с глубиной. Так что на самом деле золото, серебро, платина, вольфрам и другое сырьё доступно в огромных количествах. Вопрос лишь в глубине раскопок.

Это означает, что на самом деле дефицит золота соотносится со стоимостью производства. В этом плане добыча золота регулируется естественным образом, так как стоимость его производства зависит от глубины залежей. Поэтому поставка золота (по сравнению с другим сырьём) является политически нейтральным и относительно предсказуемым вопросом. Таким образом, золото подходит на роль меры стоимости, поэтому оно с давних времён использовалось в качестве стандартного средства урегулирования отношений между цивилизациями.

Биткойн, пожалуй, имеет ту же ценность, хотя его основной механизм обеспечения предсказуемых поставок несколько отличается. С помощью компьютеров майнеры соревнуются за получение определённого количества биткойнов — 21 млн за 120 лет. Начиная с 10,5 млн. за первые 4 года, поставка биткойнов неуклонно сокращается вдвое каждые 4 года. Чтобы добыть биткойны, майнеры решают сложные вычислительные задачи. Если стоимость биткойна, как и рентабельность майнинга, увеличится, майнеров станет больше, что повышает вычислительную мощность сети. Особенность майнинга заключается в том, что сложность математических задач корректируется каждые 2 недели. Таким образом вычислительная мощность сети регулируется, и задачи в стандартных блоках можно решить в среднем за 10 минут.
Это правило автоматического регулирования позволяет предугадать стоимость производства биткойна за определённый период времени, сопоставляя природу биткойна с золотом. Именно поэтому мы можем рассматривать его как меру стоимости.
Асимптотически идеальная валюта

«Я полагаю, что хороший тип международной валюты должен сначала эволюционировать до того момента, как произойдёт её официальное утверждение», — Джон Нэш, «Идеальные деньги»

Большинство экономистов сразу же ответят, что биткойн не может рассматриваться в качестве идеальной валюты. Приверженцы обеих моделей банковской деятельности соглашаются с мнением, что денежная масса должна меняться в зависимости от экономического производства и потребностей базовой экономики.

Джон Нэш рассматривает идеальную валюту как деньги, которые имеют стабильную стоимость (на протяжении очень длительного периода времени). В таком случае, денежным предложением необходимо управлять с учётом базовой экономики, поэтому биткойн не является идеальной валютой в соответствии с определением Нэша. В этой связи рассмотрим пересмотренное понятие «идеальной валюты», представленное Джоном.

«Таким образом, можно представить себе эволюционную возможность «асимптотически идеальных денег», начиная с идеи стабилизации валюты в отношении внутреннего индекса цен, связанного с территорией одного государства, и заканчивая естественной и логичной концепцией международных сравнений ценности денег. Сравниваемые валюты, а в настоящее время это евро, доллар, йена, фунт, швейцарский франк, шведская крона и т. д., могут критически рассматриваться с точки зрения их пользователей или тех, кто принимает решение о том, какую из этих валют и каким образом лучше использовать. Это создаст спрос на более качественную валюту, следовательно, на более низкий уровень инфляционного уменьшения ее ценности» («Идеальные деньги»).

Разрушая монополию на денежные ресурсы и уделяя больше внимания обстоятельствам и событиям, о которых говорил Джордж Сельгин в своём исследовании о теории нерегулируемой банковской деятельности, биткойн смог бы способствовать асимптотической эволюции идеальной валюты, которая в конечном итоге привела бы к тому, что Сельгин называет валютным равновесием (определение, которое является синонимом понятия «идеальной валюты» Джона Нэша).

Стоит подчеркнуть, что это стало бы возможно, если бы доступная на международном уровне валюта (например, биткойн) обладала свойствами, которыми обладает золото, что позволило бы рынкам расценивать её как меру стоимости, о чём упоминал Нэш:

«Я полагаю, что хороший тип международной валюты должен сначала эволюционировать до того момента, как произойдёт её официальное утверждение. Чтобы иметь всеобщее признание в грешамовском смысле, деньгам нужно всего лишь быть такими же хорошими, как и все остальные материальные блага» («Идеальные деньги»).

Если бы биткойн служил катализатором этого события, тогда его ценные свойства можно было бы сохранить, в частности долгосрочное предложение ценности. Примечательно, что в отчёте конгресса США о биткойне идеально подчёркивается отношение биткойна к виденью Джона Нэша и Джорджа Сельгина:

…если масштабы применения начнут существенно расти, это повод для беспокойства. Теоретически биткойн может повлиять на кредитно-денежную политику, а именно: (1) существенно повлиять на объём денежной массы или (2) на скорость оборота денег в экономике, снизив спрос на доллары.

…если расширение использования биткойна способствует сокращению долларовых вкладов, это повысит скорость оборота долларов и увеличит поставку любой базовой валюты (в обращении и в резервах банков под управлением Федеральной резервной системы).

В этом случае, чтобы поддерживать денежно-кредитное регулирование на том же уровне, Федеральной резервной системе в качестве компенсации необходимо ужесточить кредитно-денежную политику.

Использование биткойна при денежных расчётах и в качестве товарно-денежного средства

Биткойн, как цифровое золото, может стать расчётным средством для крупных банков, государств и мета-игроков в мировой экономике. Джордж Сельгин называет такую валюту товарно-денежным средством, которое по-прежнему ценится, однако, редко (но всё же) используется представителями широкой общественности. Хэл Финни — первый активный сторонник биткойна, который выполнил эту задачу:

Сам по себе блокчейн Биткойна невозможно масштабировать, чтобы все без исключения финансовые сделки в мире транслировались каждому и были включены в блокчейн. Должен быть дополнительный уровень системы оплаты, более простой и эффективный. Аналогичным образом время, необходимое, чтобы завершить Биткойн-транзакции, будет слишком длительным для средних и крупных покупок.

Банки с поддержкой биткойна помогут решить эти проблемы. Они могут работать подобно банкам до национализации валюты. Все банки имеют разную политику, некоторые более агрессивную, а другие более консервативную. Некоторые из них могут иметь частичный резерв, а другие 100-процентную поддержку биткойнов. Процент кредитования может отличаться. Денежные средства некоторых банков могут иметь меньший курс по сравнению со средствами других банков.
Джордж Сельгин детализировал теорию конкурентоспособных нерегулируемых банков и утверждает, что такая система будет стабильной, устойчивой к инфляции и саморегулирующей.

Я считаю, что в будущем биткойн станет денежным средством повышенной эффективности, которое может использоваться в качестве резервной валюты в банках, выпускающих собственную цифровую валюту. Большинство биткойн-транзакций будет осуществляться между банками, чтобы урегулировать чистую передачу ресурсов. Частные лица будут проводить биткойн-транзакции так же редко, как и сегодня осуществляются покупки с использованием биткойнов.

Есть ещё один вопрос, который надо рассмотреть в рамках сценария, когда биткойн может выполнять функции цифрового золота и стать новой мерой стоимости для глобальной финансовой системы. Сельгин отмечает, что в конечном итоге, нерегулируемая банковская деятельность будет развиваться естественным путём и станет настолько эффективной, что некоторая или значительная часть товарных денег, используемых для заключения сделок на высоком уровне, больше не понадобится для таких целей и будет использоваться для других операций. Если бы биткойн, к примеру, стал выполнять денежную роль золота, золото можно было бы использовать для других целей (например, в технологиях для исследования космоса). Это подчёркивает взаимодействие между различными возможными применениями, которые имеют или могут иметь товарные деньги, и связанным с ними ценностным предложением.

Другими словами, если товарные деньги постепенно получат больше или меньше видов применения или общество придумает альтернативные способы использования товара, это изменит ценностное предложение. Таким образом, если биткойн станет цифровым золотом или мерой стоимости, что расставит всё по своим местам в мировой финансовой системе, оптимально было бы не применять его в других областях и навсегда зафиксировать его текущие ограничения и свойства.

Стоит отметить, что это касается только валюты, но необязательно записей о транзакциях в реестре блокчейна, которые могут иметь много применений, что никак не повлияет на основное ценностное предложение.

Интересно, что возник внутренний уровень расчёта биткойн-операций, который функционирует так же, как клиринговые организации высшего уровня, как отмечает Сельгин в своей концепции «Руритания». При достижении определённого количества биткойн-транзакций, избыточные транзакции помещаются в так называемый мемпул. Чтобы определить очерёдность выполняемых транзакций, сначала они упорядочиваются по пользовательским взносам, связанным с транзакцией.

Сторонники использования биткойна как «наличных денег» утверждают, что он не предназначен для обычного пользователя. Ведь со временем стоимость транзакций на рынке сборов увеличится, и они станут слишком дорогостоящими для рядового пользователя. Эксперты в области экономики, в частности как утверждает Адам Смит (Adam Smith), поймут, что рынок сборов представляет собой наиболее справедливый, нравственный, эффективный и ценный способ определения того, кто ценит пространство транзакций больше всего. Хайек также, вероятнее всего, согласился бы (исходя из его высказываний), что нет лучшего механизма оптимальной оценки и распространения товаров, чем рынки.

Мемпул Биткойна — это идеальный микроэкономический пример будущего функционирования Биткойна в качестве уровня расчётов для крупных игроков на мировой экономической арене.
Заключение

В Биткойн-сообществе якобы царит беспорядок и не прекращаются споры. Но иногда нескончаемый конфликт в конечном счёте свидетельствует о необходимости технологического прогресса, который гораздо легче понять уже после того, как он произойдёт. Те, кто утверждают, что применение биткойна необходимо расширить, иначе он обесценится, не учитывают, что с точки зрения экономики, и особенно макроэкономики, биткойн выступает в качестве товарных денег и может послужить расчётным уровнем для государств и центральных банков в рамках имеющейся традиционной финансовой системы.

При сохранении ценных свойств биткойна следует ожидать, что он станет признанной мерой стоимости, в результате чего имеющиеся фиатные деньги разных государств будут медленно приближаться к тому, что Джордж Сельгин называет валютным равновесием, а Джон Нэш идеальной валютой.

Это равновесие свидетельствует о том, что существует предельный уровень качества денежных средств, который Нэш рассматривает как стабильную стоимость на протяжении очень длительного периода времени. При таком равновесии возникнет основополагающая и в ином случае невозможная концепция, вводящая новую меру, которую мы предлагаем назвать«нэш».

Источник