Создатель финансовой империи (Джон Пирпойнт Морган)

На каждом этапе истории время выносит на вершину людей, необходимость в навыках и талантах которых диктуется конкретными текущими обстоятельствами. Причем нередко случается так, что из тяжелой ситуации страну выручает один-единственный человек или малочисленная группа патриотичных подвижников, смело берущих на себя ответственность за судьбы земляков. Такими спасителями своего отечества были Жанна Д`Арк, Минин и Пожарский, Франклин, Рузвельт, Шарль де Голль, сумевшие резко переломить ход ужасных событий и вытащить государства из стремительно поглощавшей их пучины небытия. Деятелем сравнимого масштаба был и Джон Пирпойнт Морган, - один из крупнейших банкиров начала ХХ века, своими решительными поступками не раз сумевший отвести американскую экономику от края пропасти, над которой она с удивительной регулярностью заносила ногу, готовясь в очередной раз сделать фатальный шаг к банкротству, нищете и голоду.


Фактически Моргана можно считать основателем первой в истории США крупной финансово-промышленной группы. Его путь в бизнесе ознаменовался созданием таких монстров промышленного производства, как «Америкэн Телефон-энд-Телеграф», «Дженерал электрик», «Интернэшнл Харвестер», «Юнайтед Стейтс Стил корпорэйшен», «Вестингхауз электрик корпорэйшен» и «Вестерн Юнион». Неудивительно, что на исходе XIX века он стал наиболее уважаемым деятелем в большом американском бизнесе, за что был прозван не иначе как Юпитером – владыкой Олимпа, чье решение при рассмотрении многих вопросов является окончательным и бесповоротным. Созданная им финансовая империя расширилась далеко за пределы США и стала не менее известной, чем ряд знаменитых на весь мир банковских домов. Будучи не только талантливым банкиром, но и умелым организатором деловых процессов, остроумно прозванных за ряд характерных для них черт термином «морганизация», он смог преобразить скромную по размерам железнодорожную фирму Federal Steel в огромный синдикат транспортных и металлургических корпораций. При этом он не поддерживал идею о необходимости свободной конкуренции, так как, по его мнению, соперничество действующих в одном секторе экономики бизнесменов приводило к бессмысленной потере времени и сил, которые лучше было направить на расширение производственных мощностей. Именно поэтому Морган активно приобретал у конкурентов их компании, вследствие чего стал широко известен как активнейший игрок на рынке слияний и поглощений.

Управлял экономикой, не будучи чиновником

Примечательно, что бурную экономическую деятельность Морган вел с государственным размахом, не занимая никакого чиновничьего поста. Можно сказать, что в свое время он стал наилучшим воплощением популярного сегодня образа эффективного менеджера, стоящего у руля экономики. Одним из важных направлений его работы был контроль за обильной денежной рекой, которая текла из Старого Света на просторы Америки. Бурная инвестиционная деятельность Моргана способствовала ускоренной индустриализации США, он прославился также тем, что предотвратил разрушительный обвал на фондовой бирже Нью-Йорка.

Возможно, что свой управленческий талант он перенял у отца – известного американского банкира Джуниуса Моргана, возглавлявшего банковский дом G.S. Morgan & Co. В детские годы Джон постоянно страдал от целого ряда болезней, в том числе артрита, пневмонии, эпилепсии, и знакомые даже стали поговаривать, что у него была дурная кровь. Отец держал мальчика в строгости, так как считал, что это поможет ему построить успешную карьеру. Он внимательно следил за его кругом общения, нередко переводил его в другую школу и ограничивал в родительской заботе, поэтому Джон испытывал острую нехватку родительского внимания. При всем этом у него сформировался хороший и веселый характер, он прекрасно учился, с удовольствием ходил в горы, любил животных.

По окончании Геттингенского университета Морган уехал в Нью-Йорк. По рекомендации отца Джону дали место в отделении известного нью-йоркского банка Duncan, Sсhermann & Co. Этот период пришелся на пятидесятые годы, и уже тогда Морган-младший сделал свои первые шаги в большой деловой мир, приобретя несколько ценных бумаг Тихоокеанской почтово-пароходной компании. При этом Морган-старший воспринял сделку скептически, так как корабли этой фирмы нередко тонули в пучине вод, а ее акции были предметом широких спекуляций. И Морган-старший оказался прав, поскольку бумаги стали дешеветь, поэтому сын продал их, потеряв в итоге полторы тысячи долларов. Однако это не слишком расстроило Джона, и, одолжив у отца денег, он приобрел акцию железнодорожной компании, а спустя месяц смог продать ее вдвое дороже.

Торговал оружием, валютой и золотом

Пока Север и Юг вели гражданскую войну, Морган ловко на этом наживался, приобретая оружие у южан и продавая его на четверть дороже северянам. Спустя время этими хитроумными сделками заинтересовался Конгресс, но Моргану не пришлось за них отвечать, так как он успел завести полезные связи в коридорах власти. В этот период Джон приобретает те черты характера, которые потом были его визитной карточкой: он стал хладнокровным, прагматичным, бескомпромиссным в отношениях как с конкурентами, так и с партнерами, а также выработал в себе готовность идти на отчаянные деловые авантюры. Это довольно сильно не нравилось отцу, считавшему, что добропорядочному христианину полагалось исходить в своих поступках из соображений всеобщего блага, но подросшему отпрыску соображения такого рода были глубоко чужды.

Не обошел молодой Морган вниманием и сделки с банковскими билетами государства, а также весьма заманчивые операции с валютой. Вместе с компаньоном, позже попавшим за решетку из-за мутных делишек на финансовом рынке, Джон занялся скупкой золота на заемные деньги. Накопив слитков на сумму в два миллиона долларов, партнеры сбыли на английском рынке золота более, чем на миллион. Это породило настоящий переполох в Нью-Йорке, где возникла острая нехватка золота, что вызвало стремительный скачок его цены. Дождавшись, пока драгоценный металл подорожает как можно больше, Морган с товарищем благополучно продали оставшиеся у них запасы на сумму восемьсот пятьдесят тысяч, и в итоге получили чистую прибыль почти в полторы сотни тысяч долларов.

Отец Джона пришел от этой схемы в ярость, так как считал недопустимым спекулировать золотом в период кризиса американской валютной системы, а коллеги Моргана с Уолл-стрит, напротив, восхваляли его за гениальную расчетливость. Чтобы наставить сына на путь истинный, Джуниус нашел ему делового партнера и учителя в одном лице. Им оказался матерый финансист Чарльз Дебни, работавший в банке Duncan, Sсhermann & Co. Однако вопреки ожиданиям отца Джон не стал слушаться во всем нового инструктора, а просто-напросто уволил его и в рамках реорганизации банка пригласил стать партнером своего давнего товарища Дрексела.

Много сделал для транспортной отрасли

Особенно ярко «морганизаторский» талант Джона проявился на поприще корпоративных процедур. Когда по окончании гражданской войны в Америке бурное развитие получило строительство железных дорог, Пирпойнт всерьез заинтересовался новым видом транспорта, развитие которого в то время происходило за счет банков, выдававших прокладчикам колеи кредиты. По той причине, что ни акционеры, ни обладатели облигаций не способны были держать под контролем строительный процесс, заботы об управлении такими компаниями тогда взяли на себя банкиры. Внимание Моргана также привлекли другие бурно развивавшиеся отрасли промышленности, и он приложил руку к становлению сталелитейного и электротехнического производства, а также способствовал развитию пассажирского судоходства в Атлантике.

Морган и сам не остался в стороне от покорения океанских просторов на судах нового поколения и обзавелся длинной яхтой на топливно-парусной тяге, что стало одним из символов его быстро увеличивавшегося богатства. Все его яхты назывались «Корсарами», всего их было у него три, причем каждый новый оказывался длиннее предыдущего, в результате чего последний по протяженности был сравним с футбольным полем. Каждый год весной он отправлялся в Европу, дабы подлечить там нервы, и этого путешествия вполне хватало, чтобы ударно трудиться дальше. В итоге за остававшиеся до следующей поездки девять месяцев он умудрялся провернуть гораздо больше дел, чем другие порой успевали за год. При всем этом Моргана, как и в детстве, мучили болезни, однако он научился жить, перебарывая недомогания. Одно из них отчетливо выступило на его лице в виде сильно раздувшегося носа, вошедшего в газетный фольклор и ставшего непременным атрибутом всех карикатур, посвящавшихся постоянно возраставшему богатству и влиятельности Юпитера.

Трижды спас Америку от финансового краха

В памяти благодарных американцев он останется не только благодаря консолидации железных дорог, развитию крупной индустрии и созданию мощнейшей банковской структуры, но и по причине своевременного вмешательства в целый ряд экономических кризисов, грозивших устроить Великую депрессию на несколько десятков лет раньше, чем она все же наступила. Первый такой момент пришелся на 1873 год, когда Морган усмирил нараставшую панику, устроив выпуск облигаций, благодаря которым правительство смогло соблюсти свои финансовые обязательства.

Через двадцать лет, в 1893 году к Моргану за помощью обратился сам президент Кливленд, и тот выручил американское министерство финансов, при этом не обойдя вниманием и собственный карман. Золотые запасы страны тогда стремительно таяли, недовольные фермеры требовали установить серебряный стандарт, Конгресс занимался пустословием, а в это время по стране расползался голод. В столь непростой ситуации банк Моргана выделил минфину шестьдесят два миллиона долларов золотом, и в стране восстановился стомиллионный золотой запас, что помогло погасить нараставшую панику. Наконец, в 1907 году, когда фондовая биржа и конторы на Уолл-стрит оказались на грани разорения из-за повышенной волатильности котировок, Морган, собрав в своей шикарной библиотеке главных нью-йоркских банкиров, ультимативно заявил им, что для предотвращения биржевого краха они должны срочно выделить двадцать миллионов долларов и, чтобы насчет непреклонности его воли не возникло никаких сомнений, просто-напросто запер снаружи двери зала, где проходило совещание, на ключ. Сам он всю ночь спокойно раскладывал около этих дверей пасьянс и с порога отвергал предложения младших коллег о выделении на спасение меньших сумм. В итоге к утру он выдавил из них двадцать пять миллионов долларов, и за считанные дни экономика страны ожила. После того, как сообщение о выделении спасительной суммы дошло до фондовой биржи, Юпитер финансового мира был удостоен оглушительной овации, которую ему устроили торжествовавшие биржевые торговцы.

Пожалуй, лишь он один во всей Америке обладал таким неоспоримым влиянием, что мог себе позволить обращаться с ведущими финансистами, как с нашкодившими мальчишками. О его манере общения ходили легенды: Морган насквозь пронзал собеседника своими огромными глазами, словно разгонял темноту автомобильными фарами. Мало кто решался вступить с ним в спор, да и не было никакого смысла возражать тому, кто фактически подчинил себе весь американский финансовый мир и мог единолично вершить судьбы миллионов людей. Немало перетолков ходило о том, сколько у него было любовниц, однако тот факт, что среди них встречались самые красивые и знатные дамы, был известен уже наверняка. Поговаривали, что идя по Уолл-стрит, Джон Морган гневно сгонял с тротуара попадавшихся ему навстречу прохожих, однако в действительности они сами шарахались в стороны, увидев, на чьем пути оказались.

«Вы богаты, если покупаете то, что хотите, делаете то, что хотите, и не задумываетесь о том, сколько это стоит».